Юрий Кондрашин

Вперед назад за зелеными кроликами (тугриками)
#нашчистополь #красивыйчистополь

 

           Все-таки интернет — великая вещь.

          Думаю, все горожане с болью в сердце наблюдают за разрушающимися памятниками старины нашего города, признанными и непризнанными, но, по своей сути, являющимися объектами культурного наследия. А уж зданиями, формирующими аутентичную застройку уездного купеческого города — они точно являются. Всем нам много лет рассказывали о Проекте поддержки развития малых городов, о добром дедушке, который вот-вот придет, и даст денег на реконструкцию. Составлялись списки, озвучивались перечни зданий, перечни новых музеев, радостно потирались руки… Сначала в роли Деда Мороза выступал МВФ, потом один из банков БРИКС. Ну, не сегодня, так, точно, завтра, ну, в крайнем случае, послезавтра, но дождь из долларов, или евро, а может и юаней на Чистополь прольется. И тогда..! За эти годы, насколько помню — с 2014, уже 10 лет прошло, здания приходили в упадок, ветшали и рушились. Некоторые из них даже вылетали из списка по причине невозможности фасадной реставрации из-за плохого состояния, читай — аварийного. Эти здания было проще снести, чем отреставрировать. И вот, бродя по просторам интернета натыкаюсь на статью. «Банк БРИКС одобрил проект поддержки развития малых городов в РФ на 205 млн евро». Уря-я, все-таки свершилось! Смотрю на название сайта — tass.ru — государственная интернет-газета, нет причины не верить. Смотрю на дату — 1 июля 2020 года. А деньги-то тогда где?

           Читаю дальше. «Новый банк развития (НБР) БРИКС одобрил предоставление России суверенного займа в размере €205 млн на социально-экономическое развитие, продвижение и сохранение культурного наследия восьми малых городов, имеющих историческое значение». Ну, да, это, должно быть, про нас. Еще дальше. «Как уточнил корреспонденту ТАСС вице-президент НБР Владимир Казбеков, одобренный проект по финансированию инфраструктуры российских малых городов и поселений с историческим наследием — логичное продолжение аналогичного первого проекта, реализуемого банком совместно с Министерством культуры РФ с 2018 года. Для участия в новом проекте отобрано восемь малых городов — Азов, Белёв, Галич, Елец, Зарайск, Касимов, Кинешма и Шуя». Ничего не понял — где же мы? Загадочные слова — «новый проект». Пытаюсь понять. «Это станет серьезным дополнением к списку городов, в которых уже началась реализация «первой очереди» проекта. В нее входят Торжок, Выборг, Гороховец, Чистополь, Ростов Великий, Суздаль, Старая Русса, Арзамас и Тутаев», — сообщил он (вице-президент). Ага, вот он, наш список, помню. « Банк БРИКС уже выделял средства на первый проект развития ряда малых городов с историческим наследием. Это было в мае 2018 года, тогда России перечислили 220 миллионов долларов».

         Вот оно как. Значит, мы были первоочередниками, и свое финансирование уже получили еще в 2018 году. Поскольку, мы, видимо, уже все запланированное отреставрировали и восстановили, во вторую очередь, или второй проект, мы не попали, впрочем, как и наши соседи по «нашему» списку. (Интересно было бы посмотреть на эти города). Сочувствую Азову, Белеву, Галичу, Ельцу, Зарайску, Касимову, Кинешме и Шуе — участникам «нового проекта». Пусть приедут, посмотрят на наш Чистополь, участника «первой очереди проекта». А слова-то какие правильные. «Проект предусматривает не только комплексное улучшение городской среды и инфраструктуры, но также восстановление исторических объектов, повышение туристической привлекательности, создание условий для развития малого и среднего бизнеса. Идет подготовка списка объектов, восстановление которых может быть профинансировано. Интересные и перспективные объекты есть в каждом из городов», — уточнил вице-президент НБР Владимир Казбеков.

        Сильно похоже, что проект БРИКС, на который было возложено столько надежд, проплыл мимо Чистополя. Теперь, видимо, нам будут рассказывать о новом проекте, рассчитанным до 2030 года — это «Национальный проект развития малых городов».

           «Особое внимание уделяется развитию малых городов и исторических поселений ( к слову, границы «Исторического поселения Чистополь, поселения федерального значения, насколько я знаю, до сих пор не утверждены). Многие проекты там реализуют по итогам Всероссийского конкурса лучших проектов создания комфортной городской среды — благодаря ему улучшается облик населённых пунктов, создаются новые места для отдыха и занятий спортом, туристические маршруты. Конкурс проходит с 2018 года по федеральному проекту «Формирование комфортной городской среды». За это время в регионах уже благоустроены более 700 территорий, в том числе парки, улицы и пешеходные зоны, набережные и площади. «Это даёт импульс для развития малого и среднего предпринимательства, появляются новые рабочие места, что качественно меняет условия и образ жизни людей. Они остаются жить и работать в небольших городах», — отметил заместитель председателя правительства РФ Марат Хуснуллин.» Это цитата из центральной прессы, и она нам до боли знакома.

          Вот, похоже, в рамках этого проекта в Чистополе появился нижний парк «Набережная Кама» (есть среди читателей преподаватели русского языка?), городской бульвар по К.Маркса, новый облик центральной площади и сегодня активно достраиваемая «Набережная завтрашнего дня» под названием «Глагол». В рамках этого проекта выигран и тендер на реконструкцию центральной части города — улицы Ленина. Будем посмотреть. Предыдущие исполнения обсуждаемых с горожанами проектов дают поводы для скепсиса.

        Главного в проекте я так и не нашел. Не нашел финансирования реконструкции зданий, формирующих архитектурный облик исторической застройки центральной части города. Похоже, спасение утопающих, как всегда, дело рук самих утопающих. Иначе, будем жить в городе с хорошими дорогами, заасфальтированными дворами, что, конечно же, тоже важно, благоустроенными парками, скверами, набережными, что тоже неплохо, если не обсуждать сейчас их внешний вид, но…Как же сам Чистополь, бывшая столица хлебного Закамья? Сохранит ли исторический центр свой внешний вид уездного купеческого города, вернее, сегодня впору спросить, сможет ли он его восстановить?

       На фотографиях ОКН, входящие в первоначальный перечень зданий, реконструкция которых планировалась по программе, финансируемой НБР БРИКС.

Оставь же землю. Время плыть без курса.

Крошиться камень, ложь бормочет тускло.

Но, как свидетель выживший, искусство

Буравит взглядом снега круговерть.

Бредут в моря на ощупь устья снова.

Взрывает злак мощь ледяного крова.

И лёгкое бессмысленное слово

Звучит вдали отчётливей, чем смерть.

Томас Венцловы «Памяти поэта». Перевод Иосифа Бродского:

---

Как это было.
#нашчистополь

 

           Вчера в большом зале Музейно-выставочного комплекса Музей-Заповедник Чистопольский-Государственный прошла презентация новой книги Н. М. Валеева «Борис Пастернак в Чистополе. 1941-1943». О книге, безусловно, будут говорить, будут спорить. Будут и гневные отклики, да, собственно, они уже есть, докатываются даже до меня — многие литературоведы, исследователи творчества Бориса Леонидовича имеют на «роман века», как его вчера называли, свое мнение. И это правильно — искусство всегда субъективно. В спорах рождается истина. Ах, если бы только в спорах. Но, что странно, а может, и обычно, книгу-то Наиля Мансуровича Валеева, его оппоненты еще и не читали. Прочтите, это книга уникальна уже тем, что в ней собрано огромное количество документов, свидетелей той военной поры, когда Чистополь превратился в филиал Союза писателей СССР. Еще одна очень важная сторона нового исследования «пастернаковского сидения» в Чистополе — новый взгляд на разношерстную колонию писателей и поэтов, которые волею судьбы, а вернее, войны, оказались в нашем городе. Это взгляд беспристрастного критика, искреннего и честного человека, который, вероятно, впервые, на страницах печатного издания, прилюдно развенчивает миф о «великих, значительных, признанных и успешных» писателях, на два года запертых в Чистополе. Успешных — да, но какой ценой и какими средствами? Послушность воле функционеров от литературы, послушность следования постулатам соцреализма — вот цена их успешности.

        Цитата из книги. «Наверное, Асеев и другие понимали подлинное величие Пастернака. Их наследие преходяще, осталось только на страницах литературы как маленькая вешка, известная лишь узким специалистам. Пастернак же — классик мировой литературы, навсегда, его имя известно каждому интеллигентному человеку… Его заслуженная поэтическая слава вызывала жуткую зависть у многих коллег, пристроившихся к государственной кормушке и имевших квартиры и дачи с обслугой, огромные гонорары. премии и награды. Это особенно отчетливо проявилось в дни Нобелевской вакханалии вокруг Пастернака, когда СУРКОВЫ-ОШАНИНЫ-АСЕЕВЫ (выделено мной, все «чистопольцы») и иже с ними с радостью травили выдающегося поэта. Каждый из них считал себя гением, а Пастернака при каждой возможности старались выставить на посмешище, как юродивого, не от мира сего. Но время все расставило по своим местам.
       Да, нет. Время не все расставило по своим местам. По-прежнему можно слышать преувеличенные оценки творчества тех, кто прятался за мантией поэта, по-прежнему звучат слова «великие, значимые, известные всему миру и стране». Мне кажется, надо помнить, как это было.

           И еще. Есть великолепный ресурс, который я с удовольствием читаю и слушаю. называется «Старое Радио». Буквально вчера на его страничке я услышал голос современника Бориса Леонидовича, человека, жившего и творившего в ту же эпоху, пусть более молодого, но, несомненно, Поэта, несомненно Гражданина своей страны Поэта и Гражданина с большой буквы. Это Александр Галич говорил о Пастернаке. Называется сюжет — «Десять минут счастья».
А поводом была фотография. Эта фотография была снята 28 октября 1958, в тот день, когда Пастернак узнал, что получил Нобелевскую премию. Было чудесное застолье, пили вино, угощались тбилисскими фруктами, и, смеясь, обсуждали, что нужно шить фрак.. А через 10 минут в этот счастливый мир, запечатленный на фото, войдет Федин и скажет, что Пастернак должен прийти на дачу к Поликарпову, который объявит ему, что по решению советского правительства он должен отказаться от премии. http://svidetel.su/audio/1806
Так это было.

          Федин Константин Александрович — в 1941-1943 годах уполномоченный Союза советских писателей СССР в Чистополе. Именно так звучала в приказе его должность. С 1947 по 1955 годы Федин — руководитель секции прозы, а затем председатель правления (1955—1959) Московского отделения Союза писателей СССР. Первый секретарь (1959—1971) и председатель правления (1971—1977) СП СССР.
        Поликарпов Дмитрий Алексеевич. Советский партийный и государственный деятель, заведующий отделом культуры ЦК КПСС

P. S. На фотографиях мои зарисовки из зала. Парадных фотографий делать не люблю:

---

Приглашение к разговору — 2
#нашчистополь #романвека

 

        Почему такое название? Просто потому, что хочется откровенного разговора о романе Бориса Леонидовича Пастернака — «Доктор Живаго». А приглашение-2 потому, что первое приглашение к разговору уже было, было после прекрасного спектакля «Мне имя Марина», созданного двумя Иринами — Ириной Пискуновой, режиссером спектакля, и Ириной Тякмаевой Ирина Тякмаева, блестяще воплотившей на чистопольской сцене образ Марины Цветаевой. В тот раз к разговору подключились многие любители поэзии, ценители творчества Марины Ивановны и исследователи ее непростой жизни. Было очень интересно.

          Цветаева и Пастернак — два равновеликих поэта, два, бесспорно, гения стихотворной строки, две звезды на поэтическом небосклоне. Строки Цветаевой о Борисе Леонидовиче: «Думаю, дар огромен…Пастернак — большой поэт. Он сейчас больше всех: большинство из сущих было. некоторые есть, он один будет». Но это все поэзия, поэзия. А хотелось бы поговорить о прозе.

       Сейчас меня побьют, но я все-таки скажу свое мнение, хотя это может быть, сознаю, и признание в собственном невежестве.

      Я, конечно, прочел «Доктора Живаго», прочел в 88 году. Это был, конечно, журнал «Новый мир», носитель свободных мнений. Тогда о романе заговорили все, тогда стала известна подноготная гонений на писателя, попавшего из-за него в опалу. Тогда мы все, или почти все считали, что страна движется к свободному демократическому обществу, что можно свободно, не боясь, говорить о том, что ты думаешь. Говорить не на кухне своим друзьям, а на улицах, в обществе незнакомых людей. Говорить, спорить, горячиться и доказывать. Это было наслаждение — искать истину. Искать свободно и безнаказанно.

        Читал я не быстро — роман оказался тяжелый, непростой. И, хотя я знал вкратце его содержание, продирался через его страницы с большим трудом. Обилие отвлечений меня путало. Стихотворные строки, пронизывающие роман, казались мне ненужными. Возможно, бешеный ритм жизни той поры, интересная работа, занимавшая все время, возраст, не предполагавший философского спокойствия и неспешного раздумья над смыслами, зашифрованными, спрятанными в романе, все это не позволило не только насладиться чтением, но и прочувствовать гениальность «романа века», как его иногда называют. Уже появились «Дети Арбата» Анатолия Рыбакова, буквально, проглоченные мной с гораздо большим интересом, вновь заговорили и извлекли на свет «Матренин двор» Солженицына, напечатанный в далеком 63-м году, в том же, спасибо ему, «Новом мире». Повести страшной, пронзительной и способной потрясти читателя до глубины души. Короче говоря, не сложилось у меня впечатление, что «Доктор Живаго» — эпохальный роман.

         Но, Пастернак и Чистополь. Это же невероятно. Он здесь жил. Он здесь работал. Он здесь писал, переводил, создавал. Здесь он собирал материал к роману, насыщался впечатлениями от живых свидетелей эпохи, как это ни громко сказано. Здесь, в Чистополе, его музей. Может я ничего не понял в романе? Обычно я стараюсь прислушиваться к мнению профессионалов. А профессионалы, работающие в Музее Пастернака, профессионалы, которых я чту и уважаю, говорили мне, что роман «Доктор Живаго» действительно велик, но не дается тому, кто решил прочесть его впопыхах, не то это чтиво.

         Но, вот один пример. Собираясь на презентацию книги Наиля Мансуровича Валеева «Борис Пастернак в Чистополе», я позвонил своему приятелю, чтобы пригласить его на встречу. В его голосе энтузиазма не было. Нет, он эрудированный человек, его интересно слушать, с ним интересно говорить. И роман он, как когда-то и я, прочел. Но… «Как ты думаешь, сколько человек из пришедших на презентацию, прочли сам роман?» — неожиданно спросил он. Я предположил, что уж половина-то пришедших точно прочла. Он оказался бОльшим пессимистом.

           Еще один пример. Совсем недавно прогуливались мы по нашему Чистополю с еще одним публичным человеком, известным журналистом, лауреатом премии «Тэфи». Разговор зашел и о новой книге Наиля Мансуровича, обоим нам хорошо знакомого. В широте кругозора, прекрасном образовании, эрудиции, в умении мыслить, в точности изложения, моему собеседнику отказать нельзя, но, говоря о романе он осторожно высказался в том плане, что роман не каждому дается. Вот и ему, как и мне, «не зашло», как это сейчас очень точно называется. Может быть из-за того же стремительного ритма жизни, съедающего все свободное время. Нет, значимости этого произведения, его воздействия на читающую, слышите — читающую! публику он, конечно, не отвергал. Но — «не зашло». Возможно, «Доктора Живаго» надо было читать, отрешившись от повседневной суеты, закрывшись в комнате с плотно зашторенным окном и выкинув из головы мысли о окружающих бедах и надвигающихся проблемах? Но разве такое возможно думающему человеку?

         Каюсь, к презентации я не успел полностью прочесть подаренную мне автором книгу. Так сложилось, что у меня последнее время в чтении сразу две, а то и три произведения. Хочется многое успеть, многое сделать. Но даже та часть, которую я успел прочесть, открыла мне глаза на многое в понимании той страшной эпохи. О некоторых мыслях и выводах автора применительно к «великим и всемирно известным» я рассказал в предыдущем посте, а вот об отношении современников, вернее современника Бориса Леонидовича, которого сам Пастернак ценил и уважал за талант и умение писать, пожалуй, стоит рассказать. Речь идет о отзыве Александра Гладкова на роман «Доктор Живаго». Борис Леонидович в свой чистопольский период был очень дружен с Александром Константиновичем. Да и позже, в Москве, они не раз встречались, вместе проводили время за неспешными беседами, вместе смотрели на сцене Центрального Театра Красной Армии постановку пьесы Гладкова «Давным-давно», можно сказать, дружили. Так вот. Гладков о романе Пастернака высказался предельно откровенно.

       Цитата из отзыва Гладкова, которую привел и Наиль Мансурович Валеев в своей книге, простите, что большая, но это важно.

«В «Докторе Живаго» есть удивительные страницы, но насколько бы их было больше, если бы автор не тужился сочинить именно роман, а написал бы широко и свободно о себе, своем времени, своей жизни.

       Пастернак рассматривал «Доктора Живаго» как свое главное и в каком-то смысле итоговое произведение, и естественно, что роман вобрал в себя весь художественный и интеллектуальный опыт писателя…

        Мне кажется, что беда Б.Л. в неверном выборе жанра для того большого сочинения в прозе, к которому его так тянуло всю жизнь. Вместо того, чтобы, как Толстой, самому найти естественную и единственную для себя форму большого эпического произведения, или, как Герцен, создать свою неповторимую и сложную по форме книгу-исповедь, Б.Л. взял форму, чуждую своей индивидуальности. ..Вероятно, Б.Л. хотел написать именно роман для того, чтобы его книга нашла более широкую и, так сказать, более демократическую аудиторию, чем труд исповеднически-философский или чисто мемуарный… Б.Л., желая высказать в прозе свои заветные мысли и наблюдения, но избрав для этого форму традиционного романа, так сказать, для завоевания галерки, пал жертвой ложного стремления к занимательности, доступной драматичности, фабульности.

       Все национально-русское в романе как-то искусственно сгущено и почти стилизовано… Это почти условная и очень экзотическая Россия самоваров, религиозных праздников, рождественских елок, ночных бесконечных бесед; стилизованная эссенция России. Не потому ли так велик был успех книги за границей? Она вышла к тому времени, когда к традиционной загадке «славянская душа» прибавилась загадка большевистской России, выигравшей страшную войну и еще одна суперзагадка культа Сталина. Принятая за ответ на эти загадки-вопросы, книга не отвечает по-настоящему ни на один из них. Ни одна из сторон русской жизни описанного времени не показана в ней верно и полно…

       Пастернак написал отличную прозу, но прозу иного рода, в жанре же традиционного романа он потерпел обидное поражение.

       Много можно сказать об этой необычайной книге, такой внутренне противоречивой, пестрой и ненужно-сложной. Как писательский поступок, она мужественна и героична, моральные предпосылки ее безукоризненны, но художественный результат — двусмыслен и спорен.»

        Вот подписываюсь под этими словами полностью. Ни прибавить, ни убавить! И пускай я с галерки, но, тем не менее, и для нее роман во многом сложен. А партер, скажете вы. Ведь именно партер предназначен для знатоков и ценителей литературы. Что говорит партер? Но, оглянитесь вокруг, много ли истинных авторитетов, действительных экспертов и подлинных литературных эрудитов занимают там места? Сколько в этих мягких и удобных креслах уселось людей, желающих приобщиться к избранным мастерам прозы, посверкать в отблеске чужой славы. Сколько их, следуя велению, нет, не времени и не своей совести, а услышав указания, почуяв намеки и разглядев шевеление бровей руководителей всех рангов, послушно откликаются своим, мягко говоря, творчеством. Как выяснилось, в наше время, впрочем, как и во все времена, чтобы оказаться в партере надобнее быть не талантливым, а пробивным, уметь толкаться локтями и говорить в нужном месте, в нужное время, нужные слова.

       Те, кто на галерке, те, по крайней мере, честнее. Как минимум уважения заслуживает произведение, о котором пишут и говорят вот уже почти восемьдесят лет. Его можно не понять, вернее, не принять, но отрицать воздействие, которое роман «Доктор Живаго» оказал на широкие круги советских (все мы родом из СССР) и, что не менее важно, иностранных читателей, невозможно.

      И еще одна цитата Александра Гладкова. « Будем же любить своих избранников зрячей и не рабской любовью: это тоже один из его (Пастернака) великих уроков»:

---

Кандальный звон. История одной ошибки.
#нашчистополь #экскурсиипочистополю

 

           Как-то раз ходили мы с приехавшими из Казани гостями нашего города по местам, с которых начинался Чистополь. К счастью, маленький кусочек старого города, с его кривыми улочками и переулками, сохранился, находится он в районе бывшего Узенького переулка, сегодня — Демьяна Бедного. Когда-то улицы нашего города не отличались современной прямолинейностью, но пожар, бушевавший в Чистополе в конце 1790-х, уничтожил центральную часть, и, не было бы счастья, да несчастье помогло — сегодня в центре мы видим перспективу современных улиц. Спустились мы и на, пожалуй, единственную улицу, сохранившую свое первоначальное название до нашего времени — на Кузнечную. Рассказываю, откуда взялось ее название, чем занимались жители Кузнечной (хотя и так понятно чем), показываю сохранившийся фрагмент булыжной мостовой, что на перекрестке Солдатской и Кузнечной, рассматриваем наличники на доме Серебрякова, поверьте, есть на что посмотреть, и вдруг одна дама говорит: «Что-то мне не по себе, как-то поплохело». «Что случилось?», — спрашиваю. «Кровью пахнет, страданиями», — отвечает она. И тут я вспоминаю, что почти до конца XIX века каторжан гнали по этапу, закованных в кандалы. Снимали их только перед этапными тюрьмами. А знающий все о Чистополе Рафаил Хамитович Хисамов рассказывал мне, что у кузнеца Серебрякова был патент на перековку узников. Неужели страдания кандальников стопятидесятилетней давности мистическим образом отозвались в душе моей гостьи? Но почему кандалы с узников снимали так далеко от тюремного замка? Да и главная дорога из Казани до середины XIX века шла совсем в другом месте. Пришлось опять обращаться к Рафаилу Хамитовичу. Так что, автором этой статьи вы смело можете считать его, а мне оставьте роль переписчика.

        Но, сначала о Великом кандальном пути, был и такой в истории России. До начала пароходной эры высланные за Урал-камень, в Сибирь, приговоренные к каторге, к исправительным работам, хотя нет, такого темина до середины XIX века, до реформ Александра II не существовало, работа предполагала не исправление, а именно наказание провинившегося, нарушителя закона, так вот, приговоренные каторжники шли до мест своего заключения пешим порядком. Первыми ссыльными считаются полсотни жителей Углича, обвиненных по делу об убийстве царевича Дмитрия . В 1592 году их сослали за Урал строить Пелымский острог. С ними следовал колокол, который набатным звоном собрал горожан на площадь, после чего и начались волнения. Согласно приказу Василия Шуйского, колокол, как подстрекателя народного бунта, сбросили с колокольни, вырвали язык, отрубили «ухо», за которое колокол подвешивается к балке, наказали принародно на площади 12 ударами плетей и выслали в Сибирь. Вообще-то, печально знаменитый кандальный путь не проходил через наш Чистополь. Тракт шел из Москвы через Нижний Новгород, Казань, Осу, Пермь, Тюмень, Тобольск, Иркутск, до Верхнеудинска и Нерчинска. Но подтвержденное документами существование этапных изб в Булдыре и Старо-Шешминске неопровержимо свидетельствует о том, что и через наш город проходило одно из ответвлений этого пути.

        До появления регулярного пароходного сообщения между городами, существовал только один способ передвижения ссыльных — пеший, и путь к месту поселения или каторжных работ занимал иногда до двух лет. Интересно проследить появление современных мемов. По Уложению о наказаниях в Российской империи ссылка преступников делилась на два вида — «в отдалённые места» (Восточная Сибирь и Забайкалье) и «в места, не столь отдалённые» (Урал, Западная Сибирь и Кавказ). В нем же впервые за партией заключенных законодательно был закреплен термин «этап», от французского «еtape» — шаг, ступень, любили наши дворяне французский язык.

          По этапу арестанты того времени шли в цепях. До реформы Сперанского 1822 года, все арестанты, приговорённые по суду на каторжные работы, а также бродяги должны были быть постоянно закованными в оковы — ножные и ручные (прообраз наручников) кандалы. Исключением из этого правила были лица привилегированных сословий, ссыльные, а также женщины и дети. Эти категории шли без оков на ногах, на них были лишь ручные кандалы. Все арестанты приковывались за руку к общей цепи, формировавшейся без учета пола и возраста. Ссыльные мужчины, лишённые всех прав состояния, а также бродяги отправлялись по этапу с выбритой правой половиной головы. Опасным преступникам жгли клейма на лбу и щеках — «Кот» (каторжник), «Г» (грабитель), «В» (вор). Широко практиковалось также вырезание ноздрей. Из указа императрицы Елизаветы 1754 года: «Колодникам мужеска пола ноздри вырезать и знаки ставить положено в томъ разсуждении, чтобы они из ссылки побегов чинить не дерзали». Реформа Сперанского 1822 года смягчила «кандальную практику». Ноги теперь заковывали только мужчинам. С кандалами обязательно выдавались подкандальники и подвязки. Оковы не подгонялись, они изготавливались трёх размеров: на большой, средний и малый рост. В 1824 года появился знаменитый «шнур» — длинный железный прут, называемый по имени его изобретателя — начальника генштаба Российской армии Иоганна Дибича, «прутом Дибича». Известнейший российский юрист Анатолий Федорович Кони, в бытность свою прокурором Казанского окружного суда и одновременно губернским прокурором, так описал это устройство: «На толстый аршинный прут с ушком надевались до восьми запястьев (наручней) и затем в ушко вдевался замок, в каждое запястье заключалась рука арестанта. Ключ от замка клался в висевшую на груди конвойного сумку, которая обертывалась тесемкою и запечатывалась начальником этапного пункта. Распечатывать ее в дороге не дозволялось». Существовала и такса, за 2 копейки в день конвойные соглашались не приковывать арестанта к «пруту Дибича». Если узник не располагал звонкой монеткой, копейки удерживались из «кормовых сумм».

        На основании утверждённого Мнения Государственного Совета от 4 мая 1864 года арестантам при пересылке к месту назначения отпускались «кормовые» деньги: «лицам высших сословий и принадлежавшим к оным до осуждения — по 15 копеек, а лицам прочих сословий — по 10 копеек в сутки». Собственных денег в пути ссыльным иметь не разрешалось. Кормовыми деньгами распоряжалась препровождающая ссыльных стража. И, кстати, кормовые деньги полагались также женам и детям, добровольно следовавшим за своим осужденным мужем и отцом.

        Этих денег всегда не хватало. Дополнительным источником доходов, кроме продажи арестантской одежды, служило подаяние. В России издавна подачу «колодникам» считали обязательным и богоугодным делом. Подаяние делили между арестантами старосты этапа.

         Согласно «Инструкции о приеме, отправлении и препровождении ссыльных от 13 июня 1876 года «на ссыльных, как на летней, так и на зимней одежде неупустительно нашивается: у следующих в каторжную работу по два, а у следующих на поселение — по одному четырехугольному лоскуту на спине» Вот за такие метки каторжники и получили прозвище — «бубновые».

          Охраняла колонну заключенных этапная команда. После реформы Сперанского 1822 года, этапные команды стали состоять из одного обер-офицера, двух унтер-офицеров, 25 солдат, 4 городовых казаков и одного барабанщика. Этапная команда должна была сопровождать арестантов до следующего этапного пункта, передавать их по счету и охранять этапную тюрьму. На всех почтовых трактах через одну станцию были построены этапные помещения для ночлега заключенных. Кстати, содержание этапных помещений было одной из повинностей уездного земства.

       Так, с барабанным боем, который должен был напоминать окружающим о трудной и дальней дороге, вызывать чувства сострадания, а с ними и большие пожертвования, через села и города России двигались партии арестантов. Так они подходили и к нашему Чистополю.

           Вот как описывал в своей известной книге «Россия, тюрьмы, каторга. ссылка» передвижение такой партии каторжников Петр Алексеевич Кропоткин, историк, философ и публицист, создатель идеологии анархо-коммунизма, один из самых влиятельных теоретиков анархизма. Человек, который в разгар «красного террора» писал Владимиру Ленину: «…Полиция не может быть строительницей новой жизни, а между тем она становится теперь державной властью в каждом городке и деревушке. Куда это ведет Россию? К самой злостной реакции»…

           «По дороге медленно двигается партия. Во главе ее открывает шествие отряд солдат. За ними с трудом двигаются осужденные на каторгу, с наполовину обритыми головами, в серой одежде, с желтым бубновым тузом на спине, в дырявых сапогах, износившихся в длинном пути и открывающих напоказ лохмотья, в которые завернуты израненные ноги. Каждый каторжник тащит за собой цепь, прикованную к его щиколотке. Цепь идет вверх по обеим ногам и прикреплена к поясу. Другая цепь крепко стягивает обе руки, третья соединяет вместе шесть или восемь каторжников. Каждое неосторожное движение одного из такой кучки отзывается на скованных вместе с ним товарищах; слабейшего тянет вперед более крепкий, и не дает ему останавливаться. За каторжниками шагают поселенцы, в такой же серой одежде и такой же обуви. Партию с обеих сторон сопровождают солдаты. В конце шествия замечаете вы несколько телег, которые тянут малорослые, изнуренные крестьянские лошаденки, похожие на собак. Они нагружены поклажей осужденных, больными и умирающими, которые привязаны веревками наверху груза. За телегами спешат жены осужденных; иные отыскали себе свободный уголок на нагруженной телеге и присаживаются туда, когда не в силах идти дальше; но большинство бредет пешком за телегами, ведя своих детей за руку или неся их на руках. За ними идет второй отряд солдат; последние толкают прикладами ружей тех женщин, которые останавливаются в изнеможении среди обледенелой грязи на дороге. Шествие заключает повозка начальника партии».

             Вот такой этап прибредал к нашему Чистополю по так называемой Большой дороге, которая от Шуранского перевоза через Алексеевское, Тиганы и Красный Яр шла в сторону Уфы и Оренбурга. До середины XIX века это была основная дорога из Казани в регионы Южного Урала. В одной из моих любимых книг — «Детские годы Багрова-внука», Сергей Тимофеевич Аксаков описал, как его, маленького Сереженьку, мамочка везла по этой дороге на учебу в Казань. Прочтите, не пожалеете.

           К нашему Чистополю этап подходил с южной стороны, по дороге, которую мы сегодня называем Альметьевским трактом, тогда она называлась — Оренбургский тракт. Вернемся к рассказу Рафаила Хамитовича. Подходя к мосту через Ржавец, этап останавливался. Здесь его ждали чистопольские кузнецы. Кроме улицы кузнецов вдоль Берняжки, которую называли Нижней Кузнечной, была еще и Верхняя Кузнечная, та, к которой и подходил этап. Обратимся к моему любимому занятию — рассматриванию карт. Вот скрин этой части города увеличенного плана Чистополя, выполненного городским техником Ковалевским в 1913 году. На плане хорошо видно длинное здание, вытянувшееся вдоль Оренбургского тракта, его номер 59. Это и есть кузницы, возле которых останавливался этап. На деле это был ряд сараев с горнами, возле которых и трудились кузнецы. Именно здесь с кандальников снимали кандалы и цепи. Вот про ручные кандалы — прообраз наручников, точно сказать не могу, не нашел информации, вернее, она очень разнится. Известно, что на территории старого, деревянного еще острога, располагавшегося на углу Старо-Казематной и Архангельской, на этом месте впоследствии было построено здание женской прогимназии, которое заняло Общественное собрание с некоторыми службами городской управы, а сегодня в нем расположилась коррекционная школа №10, так вот, на этой территории были найдены ручные оковы — кандалы, их можно увидеть в экспозиции Музея истории города Музей-Истории-Города Чистополь. Возможно, что до реформ Александра II ручные кандалы в тюрьмах были обычным явлением, по крайней мере, в качестве наказания их применение было повсеместно.

        Патент на перековку кандальников был не только у Серебрякова, известна еще одна фамилия потомственных кузнецов — Коноваловы. Оба они имели наемных рабочих. Не стоит думать, что кузнечные мастерские, расположенные по Верхней кузнечной, занимались лишь перековкой арестантов. Основную работу им давал Хлебный рынок, расположенный по соседству. Поскольку зерно в Чистополь свозилось на телегах, у кузнецов всегда была работа по ремонту тележных колес — наклепке металлического обода колеса.

             Собранный в Чистопольском остроге и и отдохнувший за несколько дней этап, отправлялся , вернее, влачился далее через Булдырь и Старо-Шешминск, двигаясь по своему скорбному пути в Сибирь. Как проходила отправка этапа вы могли прочесть в романе Льва Николаевича Толстого «Воскресение».

            «С громом отворились ворота, бряцанье цепей стало слышнее, и на улицу вышли конвойные солдаты в белых кителях, с ружьями и расстановились правильным широким кругом перед воротами. Когда они установились, послышалась новая команда, и парами стали выходить арестанты в блинообразных шапках на бритых головах, с мешками за плечами, волоча закованные ноги и махая одной свободной рукой, а другой придерживая мешок за спиной.

          Сначала шли каторжные мужчины, все в одинаковых серых штанах и халатах с тузами на спинах… Звеня кандалами, пройдя шагов десять, останавливались и покорно размещались, по четыре в ряд, друг за другом. Вслед за этими потекли из ворот такие же бритые, без ножных кандалов, но скованные рука с рукой наручнями, люди в таких же одеждах. Это были ссыльные… Они так же бойко выходили, останавливались и размещались также по четыре в ряд. Потом шли женщины, тоже по порядку, сначала – каторжные, в острожных серых кафтанах и косынках, потом – женщины ссыльные и добровольно следующие, в своих городских и деревенских одеждах. Некоторые из женщин несли грудных детей за полами серых кафтанов.

          С женщинами шли на своих ногах дети, мальчики и девочки. Дети эти, как жеребята в табуне, жались между арестантками. Мужчины становились молча, только изредка покашливая или делая отрывистые замечания. Среди женщин же слышен был несмолкаемый говор. Когда всех вновь перечли, конвойный офицер скомандовал что-то, и в толпе произошло смятение. Слабые мужчины, женщины и дети, перегоняя друг друга, направились к подводам и стали размещать на них мешки и потом сами влезать на них…

         Несколько арестантов, сняв шапки, подошли к конвойному офицеру, о чем-то прося его. Они просились на подводы. Конвойный офицер молча, не глядя на просителя, затягивался папиросой, и как потом вдруг замахнулся своей короткой рукой на арестанта, и тот, втянув бритую голову в плечи, ожидая удара, отскочил от него. – Я тебя так произведу в дворянство, что будешь помнить! Дойдешь пешком! – прокричал офицер. Одного только шатающегося длинного старика в ножных кандалах офицер пустил на подводу…»

        Я надеюсь, что сегодня ожила еще одна картинка из жизни уездного города Чистополь.

         А что же с мистическим ощущением страданий на углу Кузнечной и Солдатской, запахом запекшейся крови на булыжной мостовой, донесшемся через века, можете вспомнить вы. Да, все это было, было. Этот район в старом Чистополе назывался Пикановкой. Две кожевенные фабрики Вачуговых, пара трактиров низшего пошиба, в которых работники этих фабрик оставляли все свои деньги, драки и поножовщина, стоящие по соседству городские бани — это все Пикановка, район, куда даже городовые боялись ходить поодиночке. Вдобавок ко всему, в этом же районе, возле слияния двух Берняжек, находился дом, в котором всегда можно было получить услуги женщин, как это сегодня принято говорить, «с пониженной социальной ответственностью». Этот подпольный «дом терпимости» на свою беду решили посетить несколько офицеров из батальона КОМУЧа, занявшего Чистополь на пару месяцев в 1918 году, после чего они бесследно пропали. В результате проведенного через несколько дней обыска были обнаружены вещи пропавших — одежда со следами крови и личное оружие. Тела убитых и ограбленных белочехов, как выяснилось, были сброшены в Берняжку. Так что крови и страданий в этом районе хватало всегда.

         Еще раз благодарю Рафаила Хамитовича Хисамова за столь образный рассказ о еще одной стороне жизни уездного города Чистополь:

---

Поиски смыслов Салавата Негматова.
#нашчистополь

 

          Вчера еще раз сходил на выставку работ Салавата Негматова. Нет, я, конечно, был на открытии выставки, спасибо Ринату Ханафееву Ринат Ханафеев, который предупредил, что нельзя пропустить это событие. Но на открытии сложно постоять в одиночестве перед работами мастера, попытаться докопаться до замысла художника, ( а есть и такие работы. которые требуют размышления), полюбоваться техникой и многообразием исполнения.

        Открытие выставки — это и открытие художника. Несмотря на то, что я немного был с ним знаком, а Салават Изадович Салават Негматов приезжал к нам на пленэр «Татарская тропа» несколько лет назад, тогда я общался с приехавшими художниками, показывал им Татарскую слободу и рассказывал историю некоторых домов, так вот, то знакомство было мимолетным, а в этот раз к нам приехала целая выставка работ Салавата Негматова. И, кстати, тогда Салават был один из немногих, кто перенес свои впечатления от исторических зданий, требующих помощи, кричащих о близком своем конце, на холст, но его главную работу сочли неподходящей и не показали на той выставке. Но сегодня эта работа вновь приехала в Чистополь. За прошедшие пару лет дом на углу Толстого и Демьяна Бедного был снесен, но мы можем вновь увидеть его на картине Салавата Негматова.

        Салават Изадович, несмотря на свой талант, очень скромный человек, тактичный, чрезвычайно вежливый и удивительно простой. А ведь он член Союзов художников и республики Татарстан, и Российской Федерации. Разговаривает негромко, словно стесняясь. Но его работы говорят сами за себя. Не думал, что графика, а именно в этом жанре работает Салават Негматов, может быть так разнообразна и так «смотрибельна». А ведь это один из сложнейших жанров живописи. Но, я же не профи, это опять Ринат Ханафеев подсказал: «Мы, живописцы, использующие цвет в своих работах, можем расставить акценты, привлечь внимание к сильной части картины, подчеркнуть, выявить главное, используя цветовое решение. График же, работая в монохромной живописи, лишен этой возможности, оттого-то его работы должны быть предельно выразительны, предельно сильны своей техникой». Графика, действительно, очень сложный жанр живописи. И спасибо Наиле Рафиковне Нигметзяновой Нэля Нигметзянова , которая, говоря о художнике Салавате Негматове, провела и «ликбез» по графике.

         В работы Салавата Изадовича всегда вложен философский подтекст, который не дается с первого взгляда. Казалось бы, чего там, все понятно — графика же, но — нет. Вдруг, совершенно неожиданно, может выплыть еще один смысл, который даже для автора оставался неизвестен.Так случилось на открытии выставки с одной из работ Салавата. Гузель Агмалова Гузель Агмалова , с которой я пришел на открытие выставки, человек творческий, совершенно неординарный в поисках истины и в своих суждениях, человек пишущий и пишущий прекрасно, нашла, увидела новую трактовку одной из работ художника. Как-будто из глубины холста выплыл второй, а может, третий слой. Его картина получила совершенно другую интерпретацию, новый смысл. Сам художник с удивлением взглянул на свое полотно. Это графика! И графика Мастера! Не буду показывать пальцем на картину, поищите ее сами. Не всем удается так проникнуть в мысли автора, но, все же, попробуйте.
          Но это женский взгляд на работы, поиски смыслов и поиски загадок, поиски решений. Меня же заворожила другая работа, напомнившая мне великолепный мультик Юрия Норштейна «Ежик в тумане». Сказочный лес просыпается в легком утреннем тумане, встречая новый день. И лес этот написан так ярко, такая перспектива деревьев выбрана, что эта работа сразу переносит тебя в детство, «когда деревья были большие», и счастьем был наполнен весь мир. Словно маленький человечек пришел в этот прозрачный от света лес, поднял голову и поразился его вечной красоте.

        Жаль, что всего одна работа на выставке рассказывает нам о древней Бухаре, городе, в котором художник провел свое детство, в котором он учился писать свои картины. Очень хочется увидеть и другие работы, посвященные этому городу.

          Великолепны узнаваемые татарские орнаменты, использованные в работах художника. Они сами — уже искусство. Прекрасны бездомные котята, сидящие в картонных коробках. Прекрасно и название выставки — «Диалог с душой». Есть такая работа Салавата Изадовича на стенах Белого зала «Музея истории города». Этот диалог с картиной, с выставкой, у каждого свой.

         Огорчился вначале, увидев, что совсем немного людей пришло на открытие выставки, а потом подумал, что мы хотим от государства, задвинувшего культуру на задний двор, поставившего себе в приоритет совсем другие цели. Хорошо, что еще остаются люди, для которых искусство — непреложное требование души, для них эта выставка. Спасибо, Салават.

      Музей истории города Музей-Истории-Города Чистополь. Белый зал. Выставка работ Салавата Негматова «Диалог с душой»:

---

Запомните меня такой. Ангелина Степанова. (часть 1)
#нашчистополь #чистопольлитературный

 

         Посмотрел на днях старое, хотя, какое же оно старое, 1987 год, кино «Запомните меня такой». Не стал бы, наверное, смотреть, но в титрах, в главной роли — Ангелина Степанова. «Неужели та, наша», — подумалось. К тому же режиссером оказался Павел Чухрай («Вор», «Водитель для Веры»). Дальше, больше — в ролях блистательный Олег Борисов, неповторимая Ия Савина (как я люблю ее роли!), очаровательная Елена Проклова, всегда суровый Михаил Глузский. Надо было смотреть, конечно. Посмотрел, не пожалел. Такое типичное перестроечное кино. Главная героиня, соратница Сергея Мироновича Кирова, на склоне лет осознает, что общество, которое она верой и правдой строила, не щадя ни сил, ни здоровья, оказалось не совсем то, вернее, совсем не то, которое должно было получиться в результате ее труда и труда ее товарищей. Что даже ее дети, от которых она всегда требовала честности, прямоты в суждениях, искренности, духовной целостности и благородства, порой нарушают заветы матери, тяжело им живется со своей бескомпромиссностью. В фильме режиссер столкнул четыре поколения людей, приехавших из далекого сибирского города на день рождения главы большой семьи. Четыре поколения с разными жизненными ценностями, разными устоями, разными стремлениями.

       На экране, вот, думаю, какое слово подобрать, — царила подтянутая, статная, худощавая немолодая женщина с великолепной фигурой и прекрасной осанкой. Полез смотреть в Википедию, сколько же ей лет. Степанова Ангелина Иосифовна, 1905 гола рождения. Значит 82 — невероятно, действующая актриса театра и кино. Справедливости ради, «Запомните меня такой» — ее последний фильм. Но в своем театре, во МХАТе, которому она не изменяла ни разу (за исключением чистопольского периода ее жизни, конечно), она играла еще несколько лет.

        Ее фильмография насчитывает 14 полнометражных художественных картин, а во МХАТе, в котором она служила 64 года, количество сыгранных Ангелиной Степановой ролей перевалило за пять десятков.

        О Ангелине Степановой можно писать романы. Собственно говоря, один роман уже написан — роман в письмах. Написал его Виталий Вульф. Многие, наверное, еще не забыли его великолепную программу «Серебряный шар» о событиях в мире искусства XX века. Книга эта о ее счастливой и одновременно несчастной и трагической любви к Николаю Эрдману. Называется она так: «Письма. Николай Эрдман. Ангелина Степанова. 1928 — 1935 годы». О жизни ее можно снимать сериалы. Впрочем, наверное, то же самое можно сказать о любой творческой личности, жившей и успешно работающей в нашей стране в 20-30-е годы, в годы, насыщенные страхом и радостью, ненавистью и любовью, заставляющие делать подлости и подниматься на вершины Олимпа, ощущая признание, а порой и ненависть зрителей или читателей.

       Родилась в 1905 году в Николаевске-на-Амуре. Отец занимался страхованием, мама практиковала в качестве зубного врача. Когда Лине было три года, родители переехали в Москву. Росла болезненным ребенком, к ней старались относиться снисходительно, занятиями не напрягали, хотя она сама стремилась к знаниям. Много читала, любила музыку, владела французским языком, обожала декламировать стихи.

        Родители вели светскую жизнь, нередко бывали в театре, иногда брали дочку с собой. Девочка в восторге от балета, самостоятельно начинает учиться танцевать.

          В шестнадцать лет Ангелина поступила в Третью студию МХАТа, где курс набирал Евгений Вахтангов. Время было тяжелое — голод, разруха, грабежи. Домой страшно идти и частенько студенты оставались спать здесь, в Камергерском переулке. Шестнадцатилетняя Лина частенько недоедала, бывала на грани голодного обморока.

         Дебютная роль Ангелине досталась по счастливой случайности, заболела актриса игравшая в спектакле «Принцесса Турандот». Роль маленькая, слов не было, только танец, но Лина готова была прыгать от радости. На втором курсе, она играла в спектакле «Битва жизни» по Диккенсу, где ее заметил Станиславский. В 1924 году поступила во МХАТ. В 1925-м, в спектакле «Горе от ума», она уже играла Софью, ее партнером был Константин Станиславским в роли Фамусова. Стояла на одной сцене с Ольгой Книппер-Чеховой и Василием Качаловым.

         А дальше…Из воспоминаний Ангелины Степановой. «Шел 1928 год. Я была замужем за Николаем Михайловичем Горчаковым, педагогом и режиссером Художественного театра… На моем счету уже значилось шесть больших ролей. Мы с мужем жили в Кривоарбатском переулке, дом наш — одну большую комнату — друзья любили за тепло и гостеприимство. К нам часто заходили коллеги-мхатовцы, писатели, художники. Всегда находилось, чем угостить их или просто накормить обедом, ужином. Частыми гостями были в доме Марков, Бабель, неразлучные тогда Олеша и Катаев, художники Дмитриев и Вильямс. Заходил и замечательный актер Театра сатиры, обаятельный Владимир Яковлевич Хенкин, остроумный, неутомимый рассказчик. Несколько раз мы принимали у себя Всеволода Эмильевича Мейерхольда с Зинаидой Райх и обязательно подавали на закуску соленые грузди, так любимые знаменитым режиссером. Много времени проводил у нас Владимир Захарович Масс: они с мужем работали тогда над инсценировкой мелодрамы «Сестры Жерар». Владимир Захарович и познакомил нас со своим другом и соавтором Николаем Робертовичем Эрдманом и его женой Диной Воронцовой. Мы подружились и в свободное время ходили всей компанией на выставки, концерты, в теа-клуб. Было весело и интересно. Николай Робертович фонтанировал идеями и легко сочинял сценарии фильмов и эстрадных спектаклей. Он был остроумен, блестящ, любил театр, знал его, загорался от стихотворной строки, от цвета неба, от женской красоты и был требователен к себе.

     Эрдман стал часто приходить к нам, приходил один, а потом стал приходить, когда я была одна… Возник роман, продлившийся ни много ни мало — семь лет…

            Чувство, возникшее к Эрдману, было так сильно, что заставило меня разойтись с мужем. Я переехала к своей подруге, актрисе нашего театра Елене Кузьминичне Елиной, Елочке. Ее брат, Николай Кузьмич Елин, уехал в длительную командировку, и мне предложили его комнату. Эрдман часто навещал меня там, приезжал он и в города, где гастролировал МХАТ, или где я отдыхала. Но всегда приезжал под каким-нибудь предлогом, и всегда мы жили в разных номерах гостиницы. Освободившись от супружеской опеки, окруженная вниманием мужчин, имея прозвище «прелестной разводки», я не стремилась к упрочению своих отношений с Эрдманом. Мне нравились и моя независимость, и таинственность моего романа. Жизнь текла не скучно: иногда счастливо, иногда обидно и грустно, но мы любили, дружили и привязались друг к другу».

           С 1927 года Николай Эрдман работал в кинематографе как сценарист. С ним дружили Константин Станиславский и Всеволод Мейерхольд, с ним дружили Исаак Бабель, Михаил Булгаков, Владимир Маяковский. Вместе с Владимиром Массом и Григорием Александровым он написал сценарий фильма «Веселые ребята». Во время съемок фильма в Гаграх, в 1933 году, Эрдман был арестован вместе с Массом. Повод для ареста дали сочиненные ими и не предназначенные для печати стихи.

Один верблюд пролез в игольное ушко,
А это очень нелегко.
И чтоб отметить это чудо,
Все стали чествовать верблюда.
Он — сверхверблюд!
Громадный труд!
Мораль: у нас неповторимая эпоха,
А вот иголки делаем мы плохо.

           Фамилии обоих из титров фильма были удалены. Приговор, вынесенный Эрдману, оказался мягким для того времени — ссылка на 3 года в город Енисейск. Ехал он туда сначала в арестантском вагоне, а потом на перекладных через глухую тайгу.

          Из воспоминаний Ангелины Степановой. «Я узнала об аресте Н. Р. Эрдмана и В. З. Масса… Вместе с горем пришло ясное осознание значимости Эрдмана в моей жизни, моей большой любви и привязанности к нему. Отчаянию не было границ, но не было границ и моему стремлению помочь ему. В те годы МХАТ курировал, как тогда говорили, «от ЦК партии», Авель Софронович Енукидзе. Он был в курсе всех мхатовских дел, знал актеров, и великих, и нас, молодых, — одним словом, считался в театре своим человеком. Меня он опекал с отеческой нежностью: я была молода и внешней хрупкостью походила на подростка…Я решила обратиться к Авелю Софроновичу. Он принял меня в своем рабочем кабинете. Я просила о свидании и разрешении навестить Эрдмана в ссылке. Енукидзе всячески отговаривал меня от поездки в Сибирь, даже пригрозил, что я рискую остаться там, но я была тверда в своем намерении. Тогда он спросил меня, что заставляет меня так неверно и необдуманно поступать? Я ответила: «Любовь». Возникла долгая пауза: верно стены этого кабинета такого прежде не слыхали. «Хорошо, — сказал Авель Софронович, — я дам вам разрешение на свидание, и вы поедете в Сибирь, но обещайте, что вернетесь». Я обещала, сказав, что обязательно вернусь и буду продолжать играть на сцене МХАТа. А МХАТ в то время был великим театром, без него я не мыслила своей жизни. Енукидзе поинтересовался: как я живу и есть ли у меня деньги? Он дал мне номер телефона, по которому я смогу получить бесплатный билет до Красноярска и обратно. Я расплакалась и стала благодарить его»…

          Поступок жены декабриста. Летом 1934-го Ангелина Степанова приехала на целых две недели к Николаю Эрдману в Енисейск.

И письма, письма, письма.

Москва,
проезд Художественного театра,
Художественный театр Первый им. Горького,
А. О. Степановой.
3 ноября 1933 г.

Деревня Большая Мурта.
Только что задавал корм своему Гнедко: 120 верст — 2 дня… А сейчас сижу в хате и греюсь у печки. До Енисейска осталось около 250 верст. Мороз стоит градусов в 30, и обещают больше. Завтра буду искать новых лошадей. Еду один, всеми брошенный и покинутый. Даже ГПУ и то от меня отказалось. Обнаружил вокруг себя и в себе много любопытного. Рвусь в Енисейск, как будто это Москва. Будет адрес — будут письма. Линуша, милая, когда же я буду Тебя читать? Целую Тебя, хорошая. Улыбаешься ли? Пожалуйста, улыбайся! По-моему, я сегодня родился. 3 ноября. Поздравляю Тебя, длинноногая. Привет Елочке. Николай.
P.S. С дороги я послал Тебе несколько открыток. Спасибо Тебе, что посетила меня в Москве.

4 ноября 1933 года
Дорогой, прекрасный, любимый, мне хочется, чтобы это письмо встретило тебя. Не знаю, где ты, как ты? Получила телеграмму из Иркутска. А вчера Борис (брат Николая Эрдмана) сказал мне, что ты на дороге в Енисейск. Рассказывать о себе, о своих днях трудно, когда буду знать, что ты доехал, твой адрес, буду посылать письма каждый день, так что роль Хенкина у меня впереди. Эти дни много играю, репетирую и на днях думаю перебраться на новую квартиру, в которую до сих пор никак не могу собраться с силами и переехать. Береги себя. Будь здоров. Пиши мне. Я люблю тебя, думаю о тебе все дни и ночи. Не оставляй меня своим вниманием, мыслями, сердцем. У меня все принадлежит тебе, я для тебя на все готова. Целую тебя, родной.
Лина.

Москва,
проезд Художественного театра,
Художественный театр Союза ССР им. Горького,
Ангелине Осиповне Степановой.

Встаю в 7. Ложусь в 11. Лежу в темноте с открытыми глазами и мучительно долго не могу заснуть. Стараюсь думать о работе и думаю о Тебе. У меня нет от Тебя ни одной строчки, но со мной Твой портсигар, и каждый раз, перед тем как вынуть новую папиросу, я читаю надпись над деревом. Я выкуриваю в день пятьдесят папирос. Скоро Новый год. Я не знаю счастья, я не знаю, есть ли у меня право желать счастья Тебе, но если даже тень его сможет промелькнуть по Твоему лицу, когда Ты подумаешь обо мне, она будет для меня самым огромным счастьем в жизни. Целую тебя, Линуша.
Николай.

        Сохранилось 280 писем Лины и 70 писем Николая. По этим письмам в 2015 году был поставлен телеспектакль «Длинноногая и ненаглядный». Ищите на канале «Культура».

       Именно ей, а не кому-нибудь другому, удалось добиться перевода Эрдмана в Томск. Злые языки говорили, что для этого Лине пришлось переспать со всемогущим Авелем Софроновичем. Она надеялась, что облегчит ему существование. Они еще продолжали писать друг другу, но в один прекрасный день, узнав, что жена Эрдмана собирается к нему в Томск, Ангелина Иосифовна поняла, что все так и будет тянуться бесконечно, и нашла в себе мужество не ответить на очередное письмо. Николай Робертович еще долго продолжал писать по знакомому адресу: «Москва, проезд Художественного театра…», поздравил ее телеграммой с награждением орденом «Знак Почета», но решение было принято, окончательно и бесповоротно.

          Они встретились в 1957 году, после смерти Александра Фадеева, второго мужа А. И. Степановой, с которым она прожила почти двадцать лет. Потом Эрдман приходил к ней в дом, познакомился с ее сыновьями, но… Все уже было в далеком прошлом.

       В конце статьи для ленивых дам ссылку на книгу Вульфа. В ней вы найдете всю переписку.

        Со вторым своим мужем, Александром Фадеевым, в течение долгих лет возглавлявшим Союз Писателей СССР, Ангелина Иосифовна познакомилась в 1937 году в Париже, когда она в составе труппы МХТ приехала туда с гастролями. Ангелина была счастлива с мужем, обживала новую квартиру, обустраивала дачу в Переделкино, по хозяйству помогала ее мать. Весной 1941 года Лина заболела и переехала с семьей на дачу. Несколько месяцев она радовалась общению с сыном и мужем, но все закончилось 22 июня. Театр эвакуировали в Саратов, часть труппы выехала в Нальчик и Тбилиси. Ангелина Иосифовна с семьей отправилась в Чистополь. К этому времени Ангелина Степанова уже Заслуженная артистка РСФСР, двадцать пять ролей на сцене Московского Художественного академического театра, награждена Орденом «Знак Почета» (1837 год) и Орденом Трудового Красного знамени (1938 год):

Ангелина Иосифовна Степанова в фильме «Запомните меня такой»:

Ангелина Степанова — ученица Третьей студии МХАТ:

Фото из фондов МХАТа:

Ангелина Степанова и Василий Качалов:

Николай Робертович Эрдман:

В роли Бетси в «Анне Карениной»:

В Роли Мариэтт в «Воскресении»:

Ангелина Степанова и Александр Фадеев:

---

Запомните меня такой. Ангелина Степанова (часть 2).
#нашчистополь #чистопольлитературный

 

        Улица Комсомольская, 9 — чистопольский адрес семьи Фадеевых. Дома сегодня нет. Здесь жили Ангелина Иосифовна с сыном Александром, Шуней, как его все называли, ее младшая сестра, Валерия Иосифовна с сыном Колей и мать сестер — Мария Владимировна. Вода в колодце, отопление дровами, свет — керосиновая лампа, туалет — будка во дворе.

        Как и многие именитые московские «сидельцы» сестры не раз бывали в доме Авдеевых. Из воспоминаний Валерия Авдеева о Ангелине Степановой: «Задумчивая и самоуглубленная вначале, она по временам оживлялась, и тогда словно солнечный луч озарял наш дом, раздавался смех, сыпались шутки, анекдоты из театральной жизни, а иногда и целые сценки с поистине артистическим изображением типов. Это было драгоценным подарком нам в то тяжелое время».

         В Чистополе Ангелина Иосифовна занималась общественной работой — была председателем Комитета по оказанию помощи эвакуированным. Комитет участвовал в распределении квартир, заботился о питании . Уже 10 августа в Чистопольском парке культуры, «с традиционной раковиной для оркестра и тенистыми аллеями», состоялся концерт, на котором чистопольцы знакомились с эвакуированными писателями, поэтами, музыкантами. Выступали Константин Тренев, Николай Асеев, Михаил Исаковский. Прекрасно играли пианистка Елизавета Лойтер, скрипачка Елена Лунц. Из воспоминаний Ольги Дзюбинской: «Ангелина Иосифовна выбрала для концерта сцену у фонтана из пушкинского «Бориса Годунова». Партнером ее оказался Завьялов, типичный провинциальный актер с охрипшим голос и размашистыми жестами. Степанова ухитрялась играть и за себя и за партнера».

        С помощью Степановой в Чистополе в конце августа организовался театральный коллектив. Вот как описывает это событие чистопольский мемуарист Николай Виноградов-Мамонт: «Проползли по грязи в Дом культуры. Там в полной темноте — собрание по организации в Чистополе театра: Степанова, режиссер Ленинградского ТЮЗа Арсений Авдеев, молодая московская актриса театра Ленинского комсомола Лидия Голова и другие. Решили ставить — «Любовь Яровая». Дом культуры — это Дом учителя, К. Маркса, 28.

      Из смешного, или печального, но, такого будничного. Осенью театральная бригада, возглавляемая Ангелиной Степановой удостоилась первого места за уборку гороха. Трудовая повинность была обязательной для всех.

           Седьмого ноября к годовщине Октябрьской революции на сцене Дома учителя состоялся вечер, на котором выступали Борис Пастернак, Николай Асеев, Михаил Зенкевич, Михаил Исаковский. Гвоздь вечера — агитационно-патриотическая пьеса «Рыбачка с побережья», поставленная театральным коллективом Ангелины Степановой. Сама Ангелина Иосифовна играла рыбачку, а роль немецкого офицера исполнил Арсений Авдеев. Сбор от продажи билетов было предложено передать в Фонд обороны. В газете «Чистопольская коммуна» на следующий день появилась рецензия Константина Федина: «Спектакль нельзя не признать началом интересной работы нового коллектива, который может и должен показать благодарному чистопольскому зрителю настоящий театр». За короткий период маленькая труппа поставила «Юбилей» Чехова, «Славу» Виктора Гусева — стихотворную пьесу о двух инженерах, каждый из которых делает нравственный выбор , сказку для детей «Золоченые лбы» ( перевод с татарского).

         После приезда в Чистополь профессиональных актеров, артистов Ленинградского областного драматического театра, Ангелина Иосифовна поставила на чистопольской сцене спектакль «Анна Кристи» по пьесе американского драматурга, лауреата Нобелевской премии по литературе 1936 года , между прочим, Юджина О’Нила. Очень модный тогда спектакль. Премьера состоялась 5 января 1942 года. А в «Женитьбе Белугина» А.Н. Островского , поставленной Ангелиной Степановой в Чистополе, они еще и сыграла одну из ролей. Из воспоминаний Цецилии Сельвинской: «Она всегда приходила на сцену задолго перед своим выходом и стояла у кулис, ушедшая вся в себя. Она смотрела в пол и жила своей жизнью, отличной от нашей». Небольшая театральная группа ставила и отдельные сцены из больших пьес и чистопольским зрителям удалось увидеть Марину Мнишек в исполнении блистательной Ангелины Степановой.

        Ангелина Иосифовна участвовала и в радиопередачах чистопольского радиоузла, читала на литературных «средниках» стихи. Напомню, хотя вы это давно знаете, что литературные «средники» проходили в Доме учителя. Вспоминает Елена Левина: « Она стояла сбоку от сцены, в углу, слегка поеживаясь от холода, в накинутом на плечи деревенском платке и читала «Мороз и солнце, день чудесный, «Прощай, любезная калмычка…» Как же она читала! Я до сих помню ее интонацию и ее голос. С тех пор я полюбила ее и мы бегали в чистопольский театр на спектакль «Дядюшкин сон» , где она играла Зиночку».

        Неполный год провела Ангелина Иосифовна Степанова в Чистополе, она вернулась в Москву в июне 42-го, но сколько ролей, сколько спектаклей, сколько выступлений, сколько работы!

        В Москве одно из первых послевоенных выступлений все тот же «Дядюшкин сон», теперь уже с труппой МХАТа. Я, к великому своему сожалению, не видел «живые» спектакли с Ангелиной Степановой, только телеверсии и некоторые фильмы с ней, а потому еще несколько цитат из другой уже книги прекрасного рассказчика и знатока театра — Виталия Вульфа. «Серебряный шар. Драма за сценой».

         «На следующий день (1946 год) мы с отцом были на утреннем спектакле – «Дядюшкин сон» по Достоевскому. Марию Александровну Москалеву играла Вера Николаевна Попова, жена Кторова, замечательная актриса, оставившая сильное впечатление. .., а Зинаиду – актриса необыкновенной красоты, с поразительно благородным и одухотворенным лицом. Это была Степанова, она мне казалась совсем молодой, хотя ей было уже более сорока лет, о чем я, конечно, не знал. Программка стоила сорок копеек, спектакль начинался в двенадцать часов дня, и в зале не было ни одного свободного места».

        А это воспоминание Вульфа о работе Ангелины Иосифовны в «Анне Карениной». «Гостиная Бетси Тверской с темными стенами, огни свеч, лакеи бесшумно передвигают стулья, разносят чай. Блестят серебро самовара и прозрачный фарфор чайного сервиза. С появлением Бетси – Степановой на сцену накатывался воздух великосветских салонов императорского Петербурга, с их фарисейством, ложью и лицемерием».

ЗИМы, ЗИСы и Татры.
Сдвинув полосы фар,
Подъезжают к театру
И слепят тротуар.
Затерявшись в метели,
Перекупщики мест
Осаждают без цели
Театральный подъезд.
Все идут вереницей,
Как сквозь строй алебард,
Торопясь протесниться
На Марию Стюарт,
Молодежь по записке
Добывает билет
И великой артистке
Шлет горячий привет.

Это уже Борис Пастернак

        Еще раз улыбнитесь. Ангелина Степанова играла Аллу Коллонтай в пьесе «Чрезвычайный посол», и ее гибкость, грация и осанка дали повод каламбуру Бориса Ливанова — «змея чрезвычайного посола».

         Опять Виталий Вульф: «То было время, когда Степанова обогнала всех своих знаменитых соперниц, с которыми прожила жизнь в театре. Степанова уже давно занимала в театре первое положение. После Ирины в «Трех сестрах» и Бетси Тверской в «Анне Карениной» – ролей, сделанных с Немировичем-Данченко, – она медленно, но неуклонно взбиралась по лестнице вверх. Никогда не отказывалась от ролей. После смерти Фадеева стала заниматься общественной деятельностью, но главным в ее жизни оставалась сцена…В середине 70-х годов Анатолий Эфрос снял Ангелину Степанову и Анатолия Кторова в телевизионном спектакле «Милый лжец», его по сей день изредка показывают на телевизионном экране. В этом спектакле Степанова и Кторов как бы обрели второе дыхание, раскрепостив какие-то совсем неожиданные силы своих дарований, оба явили вдохновенный взлет таланта. Кторов и Степанова творили вокруг себя особое магнитное поле «интеллектуальной акробатики»… Блистательная современная актриса, женщина большого ума, снайперски умеющая оценивать людей. Я дружил с Ангелиной Иосифовной четверть века, не говоря уже о последних годах, когда она звонила мне почти каждое утро и минут тридцать-сорок говорила своим чуть надтреснутым голосом. С годами она стала разговорчивой, хотя прежде отличалась молчаливостью; наверное, это свойство старости. Я любил приезжать к ней пить чай».

Была профессором Школы-студии МХАТ, членом редколлегии журнала «Театр».

Не одобряла раздел МХАТа, осталась в труппе Олега Николаевича Ефремова.

Основные награды и премии:

Сталинская премия первой степени (1952 год) — за исполнение роли Бетси в спектакле «Анна Каренина» Л. Н. Толстого.

Народная артистка СССР (1960 год) — за выдающиеся заслуги в области театрально-драматического искусств

Герой Социалистического труда ( 1975 год) — за большие заслуги в развитии советского театрального искусства и в связи с семидесятилетием со дня рождения

Государственная премия СССР (1977 год) — за исполнение роли Шамуэй в фильме «Бегство мистера Мак-Кинли» (1975)

Орден «Знак Почета» (1937 год)

Орден Трудового Красного знамени (1938 год)

Орден Ленина (1948 год)

Орден Октябрьской революции

Орден Ленина (1975 год)

Орден Дружбы народов (1985 год)

Орден «За заслуги перед отечеством» III степени (1995 год)

         И, да, во МХАТе Степанова не только играла, но и занимала должность парторга. Организовала партсобрание по осуждению академика А.Д.Сахарова, которое вошло в мемуары некоторых ее современников.

        На столетнем юбилее театра Ангелина Иосифовна, сидя в кресле в роскошном платье от Славы Зайцева, произносила речь, как единственная оставшаяся в живых из «великих стариков», что вызвало несмолкаемые овации в зрительном зале. Ефремов стоял перед ней на коленях, это видела вся страна (юбилейный вечер транслировали по Первому каналу). Было ей тогда 93 года.

        Последние годы она редко выходила из дома, общалась только с несколькими близкими людьми. Про свою жизнь актриса сказала: «В моей жизни было много горя и бед. Но если вы спрашиваете, была ли я счастлива, я скажу — да, была, каждый день, каждую секунду, и свою биографию я не променяю ни на какую другую».

        Умерла Ангелина Иосифовна 17 мая 2000 года во сне.

        В Чистополе сохранилось два здания, в которых ставила спектакли Ангелина Иосифовна Степанова — Литературный Музей — Дом учителя и бывшее здание городского театра, сегодня здание ЗОЖ. Здание Дома учителя принадлежит Минкульту, чтобы повесить на нем мемориальную доску надо пройти семь кругов ада, чем, конечно, никто заниматься не будет. А вот здание ЗОЖ находится в частном владении. Возле входа в него укреплена доска с множеством фамилий, это фамилии владелиц студий красоты, расположившихся в этом здании. Но вот одной, самой главной, на этом здании нет — «В этом здании в 1941-1942 годах работала Народная артистка СССР, Герой Социалистического труда, Лауреат Государственной премии, актриса Московского Художественного Академического Театра Ангелина Иосифовна Степанова». И, может быть, она когда-нибудь все-таки появится.

         И меня, конечно, очень удивило, что в целом интересной и достаточно полной энциклопедии «Чистополь литературный» нет странички, посвященной Ангелине Иосифовне Степановой. Эта статьей я попытался заполнить этот пробел.

       Обещанная ссылка на книгу Виталия Вульфа:

 https://royallib.com/read/erdman_nikolay/pisma_nikola..

Чистополь. Комсомольская, 9:

Семья. Ангелина Иосифовна, Александр Фадеев, Миша, Саша.. 1947 год:

Рукописная афиша праздничного концерта в Доме учителя, посвященного вечера Дню Октябрьской революции:

Чистополь!:

Рисунок Ангелина Степановой работы чистопольского художника Ивана Александровича Нестерова:

Ангелина Степанова и Анатолий Кторов у театрального подъезда:

Здание чистопольского Гортеатра:

---

ЗАГАДКА ОДНОЙ ФОТОГРАФИИ
#нашчистополь #экскурсииипочисчтополю

           Уважаемый Тәлгәт Әфәнде месяц назад опубликовал фотографию здания за подписью — Больница Водников. Мне здание на фото не показалось похоже на эту больницу, мельком я увидел объяснение, что здание получило современный вид (не тот, в котором оно сейчас находится конечно, а тот, предыдущий, рабочий) в результате капитальной перестройки. Меня заинтересовало, что это вдруг здание, построенное явно в советское время, да еще и в стиле советского монументального классицизма, стиля эпохи проектирования соцгородов, а это 20-е, 30-е годы, когда строили на века, вдруг потребовало капитального ремонта. Обратился, как всегда, к нашим старожилам: — Лыкову Георгию Ивановичу Георгий Лыков и Отопкову Владимиру Ивановичу. Владимир Иванович все жизнь прожил в Поселке Водников, еще мальчишкой лазил по этому строящемуся зданию, они-то и пролили свет на историю больницы.
Начало стройки относится к середине 30-х годов, строили неторопливо, и к началу войны был готов только цокольный полуэтаж, перекрытый железобетонными плитами. Война внесла свои коррективы. Наплыв беженцев и эвакуированных был такой, что все мало-мальски подходящие здания пришлось переделывать в жилые. Тогда перестроили многие хозяйственные и складские постройки бывших купеческих усадеб, прорезали окна, понаделали перегородок и поселили в них людей. Это те здания, которые сейчас посносили, причисля их к ветхому и аварийному жилью. В недостроенное здание больницы также вселили нуждающихся в жилье — крыша над головой есть, не каплет же, когда нет дождя. Подумаешь, нет ни воды, ни отопления, ни канализации, весь город так жил. Понастроили клетушек, понаставили печек-буржуек, и — пошла коммунальная жизнь. Георгий Иванович вспомнил, что видел у кого-то фотографию этого здания, фактически только перекрытый подвал, из окон которого торчат трубы печурок. Удивляться тут нечему, Рафаил Хамитович Хисамов Рафаил Хисамов рассказывал, что это было еще достаточно комфортное жилье, что за Ржавцем и в районе нынешней Пролетарской прямо из-под земли во множестве торчали трубы печурок, из которых зимой шел дымок. Масса людей вплоть до конца 40-х годов жила в вырытых в пологом берегу городских речек и покрытых подручными материалами землянках. После войны из землянок стали выселять, а землю по Пролетарской стали нарезать возвращающимся фронтовикам. Именно там получил участок Мансур Валеев, участник войны, отец российского литературоведа, доктора филологических наук, профессора, члена Академии наук Республики Татарстан, заслуженного деятеля науки Российской Федерации и Республики Татарстан, члена Союза писателей России Наиля Мансуровича Валеева.
         К концу 40-х здание будущей больницы удалось расселить и стройка вновь ожила, вот тогда-то и бегал по ней со своими приятелями шустрый такой мальчонка — Володька Отопков.
Стройка эта оказалась знаменита на весь мир, когда в начале 60-х вражеский «Голос Америки» рассказал о чистопольском «долгострое». Подействовало. Вскоре больница Камского речного пароходства приняла первых пациентов. Но жизнь больницы была недолгой Проблемы с финансированием как начались в 90-х, так, мне кажется, и не кончались до самого ее закрытия. Не раз ее пытались передать в другое министерство, а когда не удавалось — закрыть совсем, хотя о коллективе врачей, там работающих, я слышал только хорошее.
       О её сегодняшнем состоянии лучше всего скажут фотографии. Грустно на них смотреть. еще более грустно попытаться ответить на вопрос — ПОЧЕМУ? Здание, которое простояло бы еще не один десяток лет сегодня стремительно разрушается. ПОЧЕМУ государство так беспечно относится к своему имуществу?
       Сегодня сетуют, что в городе не хватает гостиничных номеров, надо срочно привлечь инвестиции, срочно строить гостиницы. А еще три, пять лет назад здание с минимальными затратами можно было бы переоборудовать в гостиницу. И стоянка, и парк, и вспомогательные здания, и подвал, в котором расположились бы и тренажерка и фитнес-залы, все это было, было. А как красивы были бы эти открытые террасы с гипсовыми балюстрадами, эта ностальгическая картинка по прошлой, такой уютной жизни.
        А недавно на одной из встреч с руководителем Музея-заповедника услышал вообще великолепную мысль: » Вот если бы удалось привлечь инвестиции, убедить предпринимателей вложиться и создать в этом здании, на этой территории, санаторно-курортный комплекс! Сегодня, когда так стремительно развивается внутренний туризм, этот комплекс расположенный в старинном купеческом городе, неподалеку от красивейшей Камы, в привлекательной зеленой зоне, да еще и в таком интересном здании несомненно пользовался бы спросом, да еще и туристов и гостей города подтягивал бы к нашему Чистополю».
       Вот это все и говорит о том, что нет комплексного плана развития нашего города, продуманного и выверенного под будущий туристический центр Закамья.
        Как получилось так, что очевидные, ресурсосберегающие направления инвестиций оказались невостребованными? Как получилось так, что ни городскому обществу, ни руководству города не интересны кратчайшие пути к восстановлению былой славы, былого величия Чистополя?
Ну, а если вернуться к нашей печальной действительности, то, судя по всему зданию Больницы Водников уготована судьба соседнего здания — пожар и последующий снос.
       Да, а здание на фотографии, опубликованной Талгатом-эфенди — это здание современного детского сада санаторного типа, улица Ленина, 71:

---

От сумы, да от тюрьмы… (часть I)
#нашчистополь #экскурсиипочистополю #чистопольскаятюрьма

           Не следует считать себя неуязвимым, надежно защищённым от какого-либо несчастья…

      После статьи о кандальном пути, по которому брели «этапы длинные в свои срока огромные», логичным продолжением темы станет рассказ о Чистопольской тюрьме, или, как называли это учреждение в XVIII веке — Чистопольском остроге, а в XIX — Чистопольском тюремном замке.

        Название мест заключения — тюрьма, явно заимствованное. Этимологи спорят, от каких народов пришло к нам это слово. Чаще всего происхождение термина «тюрьма» связывают с немецким словом Turm — башня, которое в свою очередь имеет латинские корни — Turrin, (латынь — мать языков наших, вернее, бабка). Узников в средние века помещали в подвальные фундаментные помещения замковых башен. Так, в 1698 году, в третьей камере башни Бертодьер знаменитой Бастилии содержался заключенный, вписанный в тюремную книгу под именем Эстан Доже. Франсуа-Мари Аруэ, которого сегодня больше знают, как Вольтера, писал, что этот таинственный заключенный носил железную маску. Вольтера мало кто читал, но уж «Виконта де Бражелон, или десять лет спустя» Александра Дюма-старшего прочли многие, а те, кто не смог осилить толстую книгу с множеством буковок, тот помнит Железную маску в исполнении великолепного Жана Маре, а много позже и романтичного Леонардо Ди Каприо. Но это лирическое отступление, считается, что от этого Turm и происходит русское название — тюрьма. Хотя тоже не факт. На происхождение термина «тюрьма» претендует и древнетюркское слово «turma», а, поскольку, в русском языке в наследство от Золотой Орды осталось множество слов — почему бы и нет.

      Изоляция провинившегося от общества в особом помещении, появилась, вероятно, вместе с человечеством. В Несторовском списке Повести временных лет сохранилась запись: «В год 6567 (1059 год от Рождества Христова) Изяслав, Святослав и Всеволод освободили дядю своего Судислава из поруба, где сидел он 24 года, взяв с него крестное целование; и стал он чернецом».

        Толковые словари русского языка и словари синонимов перечисляют следующие наименования мест заключения: темница, поруб, погреб, острог, каземат, тюремная изба, арестантская, яма, узилище, застенок, кутузка, холодная, каталажка, блошница и казенный дом. А вот в нашем Чистополе был еще и Исправдом, и Домзак — Дом заключенных. Разнообразие и количество синонимов не оставляет сомнению места — заключение узников в тюрьмы всегда практиковалось очень широко.

        Пенитенциарная система начала складываться в Российском государстве в середине XVI века, когда для наказания преступников стали использовать тюремное заключение в острогах. Законодательно тюремное заключение было впервые закреплено в Судебнике Ивана IV, которого мы чаще именуем, и не без основания, Иваном Грозным, от 1550 года. До этого основными формами наказания были штрафы и казни. Хотя казни этот Судебник и не отменил. В 1677 году на торговой площади города Владимира проходила показательная казнь «женки Фетюшки». Обвинение было тяжким – мужеубийство. Фетюшка остро отточенной косой отрезала своему законному супругу, Логинку Гаврилову, голову. Причина ее преступления, естественно, никого не интересовала. В соответствии с действовавшим законодательством, женку Фетюшку прямо посреди площади закопали по плечи в землю. Снаружи осталась одна голова. Есть и пить голове не давали. Прошло несколько дней. Фетюшка все не умирала. Игуменья ближайшего монастыря, не выдержав этого зрелища, отправилась в губную избу, где попросила об освобождении женки Фетюшки. Игуменья пользовалась во Владимире уважением, и к ее просьбе отнеслись снисходительно – Фетюшку откопали и отправили в тот монастырь на исправление.

        Ну, и все мы помним хрестоматийное: «Как поймают (неверную жену, сбежавшую в Крым с любовником) — на кол посади»! Был и такой «гуманный» вид казни.

       Строительство первой каменной тюрьмы на Руси относится ко времени правления того же Ивана Грозного. Она появилась на территории Чебоксарского кремля вместе с Государевым двором, приказной избой и казной. С того же времени для подобных заточений стали активно использовать монастыри.

       Первые тюрьмы России предназначались для изоляции осуждённых от общества. Государство не тратило средства на кормление заключённых, поэтому их ежедневно выводили на «нищенский промысел». Начиная с конца XVI века труд осуждённых использовали для экономического развития государства. Ну, а впервые законодательно закрепил каторжные работы, как систему использования труда заключённых в ссыльных местах, наш любимый император всея Руси Петр I . За малейшую провинность утвержденный Петром Воинский артикул предусматривал телесные наказания и отправку в солдаты, (убойная скотинка всегда была нужна), за более серьезные прегрешения полагались либо смертная казнь, либо бессрочные каторжные работы – «крепостные» и «галерные». Основная масса каторжников трудилась на строительстве Петербурга, оборонительных крепостей и в адмиралтействах. Розыскные команды Петра прочесали всю страну, добравшись и до села Чистое Поле. Беглые крестьяне, основавшие село, водворены были не прежним владельцам, а погибли на берегах Невы на строительстве града Петрова. Так что и великие стройки первой пятилетки молодого советского государства — Беломоро-Балтийский канал, автомобильные и тракторные заводы, металлургические комбинаты, Северная железная дорога — эти все стройки века велись трудом зэков, и традиции этой уже более трехсот лет.

       До 1802 года никто не задумывался о том, что тюрьмы должны «способствовать к исправлению», нет, лишь наказание за вину осужденного. К примеру, обычным решением судов по делам о долгах было «поставление на правеж», то есть заключение в тюрьму с ежедневным выводом на торговую площадь и избиением. Такой «правеж» мог продолжался до полного сбора суммы долга.

Вчерашний день, часу в шестом,
Зашел я на Сенную;
Там били женщину кнутом,
Крестьянку молодую.

          Узнали поэта? За что могли наказать эту женщину? За воровство, грабёж, скупку краденного, убийство или оставление новорождённого, вызвавшее его смерть. За эти преступления могли назначить до сорока ударов кнутом, или до сто ударов плетьми. А порку розгами вообще за наказание не считали, она была распространена повсеместно, даже в школе и, нередко, даже в семье. Если вы думаете, что эта сцена не для Чистополя, то вы ошибаетесь. Публичные наказания проводились на Сенной площади, она находилась в районе часовни «Умиление». Возможно, на месте часовни и был врыт в землю тот самый столб, к которому привязывали наказываемых. И, кстати, граждане Российской империи, принадлежащие к дворянскому сословию, а с 1785 года и именитые — Почетные горожане, а также купцы первой и второй гильдии были освобождены от телесных наказаний, что являлось одним из стимулов перехода в купечество.

       В 1802 году Александр I учредил Министерство внутренних дел Российской империи. Новое ведомство поставило своими целями не только наказание, но и исправление преступников. Принятые в 1819 году «Правила для попечительного о тюрьмах общества» впервые обозначили необходимость не только улучшения быта заключённых, но и воспитания их «в правилах христианского благочестия».

        Телесные наказания как мера уголовного наказания были отменены Указом Александра II только в 1863 году, во время проведения всеобщих реформ. И тем не менее волостные суды и местные земские начальники продолжали назначать их провинившимся крестьянам.

        В 1861 году, в преддверии реформ, губернаторам было приказано сделать всеобщую ревизию состояния тюрем. «Невероятная продолжительность предварительного заключения; ужасные условия тюремной жизни; скопление сотен заключенных в грязных и тесных камерах; вопиющая безнравственность тюремщиков, на деле всемогущих, вся обязанность которых заключается в запугивании и угнетении, и которые крадут у вверенных их попечению людей скудные гроши, выделяемые им государством; отсутствие работы и полный недостаток всего, что нужно человеку для сохранения душевного равновесия; циничное пренебрежение к человеческому достоинству и физический упадок заключенных», — таков был вывод комиссии. Это цитата из книги главного теоретика анархизма Петра Кропоткина, из его труда «Тюрьмы и каторги России».

        Пора, однако, переходить к Чистопольским тюрьмам. В 1775 году началась губернская реформа Екатерины II. В соответствии с «Учреждением об управлении губерниями», страна делилась на 40 губерний, каждая губерния – на уезды. В каждой губернии, помимо прочего, должна быть устроена губернская, а в каждом уезде – уездная тюрьма. Все мы помним дату образования уездного города Чистополь — 1781 год, с этого времени уездный город обязан был иметь уездную тюрьму. Но, если Чистопольский магистрат появился лишь в 1796 году, то к строительству Чистопольского острога приступили незамедлительно. Он был выстроен на том месте, где сегодня находится школа для детей с ограниченными возможностями здоровья. Переулок, на котором был выстроен острог, так и назывался — Старо-Острожный переулок. Сенная площадь находилась почти напротив, а что, удобно, преступников для порки далеко водить не надо было. Южная граница Чистополя была в то время совсем рядом от острога. Она проходила по Канавной улице, современной Нариманова. Неподалеку находилась и застава — въезд в город со стороны Большой дороги, по которой и прибывали этапы кандальников, современного Оренбургского тракта, охраняемый сторожем, примостившимся рядом с полосатой будкой.

          В Чистопольском остроге содержались:

1. Состоящие под следствием и судом по таким преступлениям, за которые определяется лишение всех прав состояния и ссылка в Сибирь или другие отдалённые губернии, или же отдача в исправительные арестантские роты гражданского ведомства, или в рабочий дом;
2. Осуждённые на кратковременный арест, т.е. от 1 дня до 3 месяцев;
3. Приговорённые к заключению в тюрьме в виде наказания лица привилегированного сословия;
4. Пересыльные арестанты — таких в Чистопольском остроге было большинство;
5. Долговые арестанты;
6. Содержащиеся по приговорам обществ;
7. Развратные женщины;
8. Арестантские дети.

        Это странно, но, считается, что уже к середине XIX века и деревянные здания острога, и высокий забор, его окружавший, пришли в совершенную ветхость. Описывают даже случай, когда забор повалило сильным ветром, и заключенные чуть не разбежались. Так, или иначе, а, возможно, что и Чистополь быстро вырастал к югу, но в середине XIX века пришлось задуматься о постройке нового тюремного замка. Место было подыскано быстро, интересно, что опять по соседству с переехавшим за город Сенным рынком, но вот с архитекторами комплекса зданий тюрьмы ясности нет никакой. Есть сведения, что казанский городовой архитектор Петр Григорьевич Пятницкий разработал типовой проект всего комплекса тюремного замка вместе с помещениями суда, казенной палаты и полицейского управления. В инете можно найти год постройки нового Чистопольского тюремного замка — 1856-й. И адрес его, кстати — Ново-Острожный переулок. Замок был построен на средства Государственного казначейства. Из приколов — в Елабуге,например, здание для тюремного замка на 75 человек арендовали у елабужского купца Емельянова из расчета 500 рублей в год. У Надежды Геннадиевны Валеевой есть запись, что первые заключенные «справили новоселье» в новой Чистопольской тюрьме лишь в 1870-е годы. Рафаил Хамитович Хисамов пишет, что квартира начальника тюремного замка была выстроена к 1885 году по плану Александра Ефимовича Остовского, того самого, который несколькими годами ранее спроектировал Никольский храм в Русской Чебоксарке, он работал в те годы младшим архитектором строительного отделения Казанского губернского правления. А в известном справочнике по казанским архитекторам XIX — XX веков нашел, что в 1895 году комплекс зданий чистопольского тюремного замка строил (вероятно, достраивал, в это время строился женский корпус) инженер того же строительного отделения Казанского губернского правления Петр Михайлович Тюфилин, сын купца, известного столяра-краснодеревщика, мастера по изготовлению и установке иконостасов Михаила Александровича Тюфилина. Это его иконостас был установлен в Николаевской соборе. Похоже, с самого начала суждено было Чистопольской тюрьме все время достраиваться, перестраиваться, расширяться, принимая все новых и новых заключенных.

         В 1893-1894 годах по поручению казанского губернского архитектора Льва Казимировича Хрщоновича чистопольский городской техник Николай Александрович Паренсов руководил возведением однопрестольной домовой церкви Преображения Господня при Чистопольском тюремном замке. В состав Строительного комитета входил чистопольский купец Григорий Александрович Антропов, бывший в то время главой Городской управы, который внес личный капитал и организовал подписную компанию по сбору средств на возведение храма. Освящение престола и церкви в декабре 1894 года провел настоятель городского Николаевского собора Василий Пеньковский. В то же время состоялось рукоположение во священника этой церкви отца Сергия Константиновича Соколова, прослужившего в ней почти 10 лет. В метрической книге Спасо-Преображенской церкви имеется запись о рождении в 1895 году в Тюремном замке трех мальчиков и двух девочек, а также о упокоении двух мужчин и двух женщин. Интересно, что нашлись документы, датированные 1903 годом — прошение и разрешение на вступление в брак подследственных арестантов Макара Комиссарова и Марии Новичковой, находящихся в Чистопольской тюрьме. Разрешение было дано Главным тюремным управлением Министерства юстиции Российской империи. Вот только из документов непонятно, было у них венчание, или обошлись лишь записью в церковной ведомости. Что касается арестантов-мусульман, то к ним в назначенные дни приходил мулла местного прихода. Кроме того, во время мусульманских праздников такие арестанты могли посещать соборную мечеть. Интересный случай произошел с прихожанами — арестантами чистопольской тюрьмы в 1894 году, еще до освящения строящейся церкви. В штате тюрьмы отсутствовал священник, и в таких случаях места заключения посещал священник одной из городских церквей, в Чистополе это был отец Сергий Казанцев, священник Спасской церкви. Вот что писал начальник Чистопольского тюремного замка в своем рапорте казанскому губернскому тюремному инспектору: «Содержащиеся во вверенной мне тюрьме арестанты православного и магометанского вероисповеданий, по чувству искренней преданности Его Императорскому Величеству Государю императору, заявили мне желание совершить молебствие о ниспослании исцеления Его Величеству от постигшей его болезни. Сего числа в 10 часов утра, согласно изъявленного желания арестантов, в тюрьме отслужили молебствия для православных священником Спасской церкви г. Чистополя Сергием Казанцевым, а для магометан указным муллой Мухаммедом-Назим Амирхановым». Забегая вперед, скажу,что обоим этим религиозным деятелям позднее пришлось хлебать баланду в Чистопольской тюрьме — от сумы, да от тюрьмы…В 1896 году было завершено строительство полукаменной колокольни. Нижний ярус колокольни был каменным, верхний — деревянным. Церковь была бесприходная, внештатная. Спасо-Преображенская церковь имела большую и «содержательную» библиотеку книг и журналов, посетители отмечали также изящный иконостас и большое количество икон. Церковь могли посещать не только арестанты, но и члены Тюремного комитета и конвойная стража.

        Большинство фотографий я переснял в Музее Следственного изолятора №5, так сегодня называется Чистопольская тюрьма. Спасибо огромное сотрудникам и руководству учреждения, за полученное разрешение!

Это фото, все-таки, не нашего, Чистопольского тюремного замка, вокруг нашего никогда не было каменной ограды. Но такое же, типовое:

Фото из музея СИЗО №5:

Фото из музея СИЗО №5 Рисунок лицевого фасада Спасо-Преображенской церкви. Она сохранилась в неизменном виде. Только левую часть обезобразил пристрой:

Фото из Музея СИЗО №5. Фрагмент камеры:

Фото из Музея СИЗО №5. Фрагмент карцера:

Фото из Музея СИЗО №5
Разрешение на брак подследственных арестантов:

Фото из Музея СИЗО №5
Старший надзиратель:

---

От сумы, да от тюрьмы… (часть 2)
#нашчистополь #экскурсиипочистополю #чистопольскаятюрьма

      Не следует считать себя неуязвимым, защищенным от какого-нибудь несчастья…

         К концу XIX века Чистопольская тюрьма являлась крупнейшей уездной тюрьмой Казанской губернии. На территории тюрьмы располагался сам тюремный замок, Спасо-Преображенская церковь с колокольней, баня, дом начальника тюрьмы, корпус кулеткацких мастерских. Максимальное число заключенных, могущих разместиться в конкретном месте заключения, зависело от нормы кубического содержания воздуха в тюремных помещениях. Согласно циркуляру Главного тюремного управления от 25 сентября 1879 г. за № 2677, на каждого арестанта должно было приходиться не менее двух кубических саженей воздуха (длина сажени — 2, 16 метра, считайте сами). В Чистопольской тюрьме согласно нормам ГТУ могло содержаться до 140 арестантов. Для их размещения чистопольская тюрьма имела 24 камеры. Кроме того, в тюремном замке имелись два карцера — по одному на втором и третьем этажах, это были угловые холодные неотапливаемые одиночки, карцер, контора, помещения для надзирателей и кухня, да, еще и теплые клозеты на каждом этаже! Управление как губернскими, так и уездными местами заключения осуществлялось тюремной администрацией в лице начальника и его помощников. В штат тюремных служащих входили также надзиратели, священник и врач. Так в штате Чистопольской тюрьмы поначалу было 6 надзирателей: 1 привратник, 2 постовых, 1 выводной и 1 запасной. Старший надзиратель кроме руководства своей командой еще и заведовал цейхгаузом арестантских вещей.

          Распределение арестантов по камерам не только Чистопольской, но и в остальных тюрьмах Казанской губернии не было подчинено какой-либо системе, род и степень тяжести совершенного преступления могли совершенно не браться во внимание. На практике это означало, что в одной камере могли соседствовать вор-рецидивист и нарушитель незначительного запрета на уличную торговлю. Все это негативно влияло на моральный облик тех арестантов, которые считались менее «испорченными». Кроме духовных бесед, нравственным воспитанием должны были способствовать и книги из тюремной библиотеки. Что читали узники Чистопольской тюрьмы? Кроме духоподъемных книг — «Руководство узника к молитве», «Слово и беседы святых отцов и учителей церкви», «Программа по закону Божьему» протоиерея Е. Попова, в тюремной библиотеке можно было прочесть и вполне светскую литературу — «Бедная Лиза» Н.М. Карамзина, «Кавказский пленник» Л.Н. Толстого, «Барышня-крестьянка» и «Станционный смотритель» А.С. Пушкина, исторические очерки о Екатерине II, Иване IV Грозном, Петре I. Вот только грамотность «сидельцев» подкачала. По статистическим данным 1902 года среди 194 арестантов Чистопольской тюрьмы русской национальности грамотных было всего 9 и 57 полуграмотных, а среди 131 арестанта татарской национальности грамотных было 9, да и те знали грамоту лишь на своем языке, и еще один полуграмотный.

         Еще одной формой исправительного воздействия на арестантов были тюремные работы. Внутренние работы в тюрьмах Казанской губернии состояли в плетении лаптей и веревок, шитье сапог, женском рукоделии, изготовлении циновок, вязании сумок. Были распространены также переплетные, малярные, плотницкие и столярные работы. Ну, а в тюрьме хлебной столицы Закамья изготавливали, конечно, зерновые кули.

       В нашей Чистопольской тюрьме, располагавшейся на пересыльном тракте, всегда было большое количество каторжан, ждавших составления партии для дальнейшей отправки в места отбывания каторги, или на поселение. При этом с пересыльными арестантами нередко содержались их малолетние дети, вынужденные сносить тяготы заключения вместе с родителями. Остальные заключенные содержались под стражей за совершение общеуголовных преступлений, среди которых преобладали различные виды краж, подлоги, мошенничество. Арестантов, содержащихся под стражей за совершение преступлений политического характера, было очень немного. Однако в связи с революционными событиями 1905-1907 годов, тенденция коренным образом поменялась. В 1906 году содержалось уже 9 политических арестантов: 6 подследственных и 3 срочных, среди них 3 сельских учителя, 2 типографских работника, 1 сельский писарь, 2 члена Государственной Думы — Гариф Сиразетдинович Бадамшин и Маркел Несторович Герасимов и мулла Первой соборной мечети Махаммад-Назип Амирханов. Содержание политических заключенных в уездных тюремных замках стало более частым явлением. Здесь временно содержались до отправки по этапу в Сибирь участники студенческих волнений, общественные деятели и участники национального движения среди татарского населения. Среди наиболее известных «сидельцев» Чистопольской тюрьмы этого периода можно вспомнить уже упомянутого члена Государственной думы первого и второго созывов Гарифа Бадамшина, обвиненного в конце 1906 г. в распространении Выборгского воззвания — обращения от 9 июля 1906 года. Обращение «Народу от народных представителей» было составлено в городе Выборге и подписано значительной группой депутатов Государственной думой I созыва через 2 дня после её роспуска указом Императора Николая II. Воззвание призывало к гражданскому неповиновению властям — не платить налоги, не ходить на службу и тому подобное. Прежде чем ругать «царскую» тюрьму, кричать сатрапы, угнетатели, вешатели, представьте, на минуточку, что было бы с этой группой, (хотя сегодняшних депутатов там в принципе быть не может, они по другую сторону баррикад), обратись они с подобным воззванием сегодня. И, кстати, «Выборгского воззвания» Гариф Бадамшин не подписывал, он находился по своим торговым делам в Шереметьевке, что неподалеку от Чистополя.

       Еще одной яркой фигурой, в декабре 1906 — феврале 1907 года отбывавшей наказание в нашей же Чистопольской тюрьме, был известный татарский писатель и политический деятель Гаяз Исхаки. Судебные власти предъявили ему обвинение по 129 статье Уголовного уложения — революционная пропаганда. Гаяз Исхаки известен еще и тем, что находясь в заключении он написал свою знаменитую повесть — «Зиндан», рукописные странички которой выносил в сапоге тюремный сторож. «Бедные мои бумаги, — писал Гаяз Исхаки, — добравшись до воли, они становились помятыми и потрепанными, словно вояки, прошедшие через множество сражений!». Повесть эта замечательна тем, что мы видим жизнь Чистопольской тюрьмы глазами ее узника. Как бы мы узнали, как она выглядела, каков ее распорядок дня, каковы условия содержания арестантов? Позволю себе несколько выдержек из нее.

        «Узилище находилось на окраине города за высокой каменной стеной. За оградой возвышалась церковь, под которой было двое ворот. На улицу выходили деревянные, а внутренние были из железа. Между воротами, под церковью две конторы и квартира старшого. Каменное здание, выкрашенное в белый цвет, находилось в 10-15 саженях от ворот. Окна снаружи были забраны железными решетками… Мы с надзирателем поднялись по извилистой сумрачной лестнице с каменными ступенями… Камера была подобием темных грязных номеров старухи Бади в Казани. Были похожие нары и, как и там, отсутствовала всякая мебель. И краска на стенах была такая же блеклая. Если что-то отличалось от номеров Бади, так это очень широкие окна, стекла которых состояли из множества кусков, скрепленных между собой. Окна были забраны железными решетками. Таз на полу, кумган, одеяла и подушки на нарах были такие же, все в заплатах». Надо заметить, что условия содержания в Чистопольской тюрьме были очень даже либеральные- два раза в день часовые прогулки по тюремному двору, чаепития между прогулками, возможность принимать посетителей. Особенно изменилось отношение к узникам после выборов во II Государственную Думу, куда был выбран бывший сокамерник Гаяза — Гариф Бадамшин. ( Опять мысленно перенеситесь в настоящее). Снова строки из «Зиндана» Исхаки.

        «Из гадкого узилища воров и убийц с грязной руганью тюрьма превратилась в некое подобие номеров, где проживают бедные студенты. Теперь мы, как в гостинице, свободно ходили из камеры в камеру в гости, гоняли чаи и непринужденно общались. Нам стали открывать дверь в любое время дня и ночи… Наше тюремное начальство было снисходительно к нам и позволяло многие вольности, невозможные в других тюрьмах. Обысков, как в других тюрьмах, здесь не стало, и мы могли держать в камерах все, что нам было нужно… В дозволенные дни, сколько бы посетителей не было, впускали всех, достаточно было сказать, что они родственники…Сегодня, 10 февраля, мне исполнилось двадцать девять. Друзья поздравили меня. Часов в 10 я пригласил самых близких из них и угостил чаем. После обеда часа в 3 меня позвали в гости. Там я опять пил чай». А эта фраза писателя Исхаки совсем уже добивает представление о царских тюрьмах: «Теперь мы старались пить чай не чаще двух раз в день, поскольку он плохо влияет на сон». Выходит, остальные условия содержания в Чистопольской тюрьме влияли на сон меньше, чем частое чаепитие».

       Справедливости ради, нельзя не сказать, что меры наказания, конечно же были. Это и заключение в одиночной камере, заключение в карцере, лишение горячей пищи, оставление на хлебе и воде, применялись и кандалы в целях предупреждения побега. Так в 1902 г. в Чистопольской тюрьме было 126 случаев дисциплинарных наказаний, что, конечно же немало. В июне 1912 года, в нашей же тюрьме ссыльнокаторжный арестант Лазарь Комаров покушался на жизнь надзирателя Сергея Шмигова, нанеся тому несколько ударов железной заточкой в форме ножа. Надзиратель отделался легкими ранениями, а Комаров был обезврежен подоспевшим арестантом!, бывшим полицейским служителем Карповым, (от сумы, да от тюрьмы…) В результате данного инцидента исполняющий должность начальника Чистопольской тюрьмы Суворов был подвергнут аресту на гауптвахте. Были и попытки побегов. Так в ночь с 5 на 6 ноября 1904 года три арестанта — Краснов, обвиняющийся в убийстве, Румянцев и Вилаев, обвиняющиеся в кражах, перепилив решетку окна смогли выбраться за пределы тюрьмы. Осенью 1912 года арестант из мещан Михаил Алексеев пытался бежать при помощи свитой из белья веревки с крыши тюрьмы, куда он попал через чердак. Попытка оказалась неудачной, спускаясь вниз, арестант упал и сломал ногу, после чего был схвачен подоспевшей стражей. Два последних были уже в наше время. В первом случае беглецы сумели добраться до Шурана и попроситься на ночь к одинокой бабульке, жившей на краю села. На Руси, как известно, всегда жалели «сидельцев». И если бы не пропажа старого болоньевого плаща, прихваченного утром одним из беглецов, еще неизвестно, как бы повернулась их судьба. Хватившаяся пропажи бабулька побежала к участковому, тот поднял тревогу, и вскоре беглецы были пойманы. Во втором случае бежавшим с помощью местного жителя удалось переправиться через Каму, но в результате быстро организованного поиска, оба беглеца были пойманы в закамском лесу.

Фото из музея СИЗО №5:

ФОТО из музея СИЗО №5:

Фото из Музея СИЗО №5:

Та самая дверь, через которую арестанты и подследственные попадали внутрь тюремного замка. Сейчас ее называют «старый шлюз». Это ее описал Гаяз Исхаки в повести «Зиндан». здание, в котором находятся ворота в тюрьму — тюремная церковь:

Вот само здание Спасо-Преображенской церкви:

Фото из Музея СИЗО №5:

Фото из Музея СИЗО №5:

Фото из Музея СИЗО №5. Вызывает изумление этот портрет арестанта. Где и когда, и кто его снимал? Фото, сожалению, так наклеено на фирменный картон. что не видно, в какой типографии сделано это фото:

Фото из Музея СИЗО №5:

Фото из Музея СИЗО №5 Рапорт о награждении одного из надзирателей медалью «За беспорочную службу в тюремной страже»:

---

От сумы, да от тюрьмы… (часть 3)
#нашчистополь #экскурсиипочистополю #чистопольскаятюрьма

         Не следует считать себя неуязвимым, надежно защищённым от какого-либо несчастья…

       Кроме тюремного замка город Чистополь имел еще несколько зданий, в которых содержались арестанты и подследственные. Во внутреннем дворе дома по Екатерининской — здания Присутственных мест (К. Маркса 27), в котором разместилось полицейское управление, почта, телеграф и казначейство, находилось строение, в цокольном этаже которого содержались арестанты, осужденные городскими судами по краткосрочным статьям и подследственные. Это сохранившееся до нашего времени здание некоторый контингент горожан знает как «приемник», или, попросту, вытрезвитель. В конце XIX века, после того, как Земская управа вселилась в дом Челышева на Екатерининской (сегодня К. Маркса 30), по соседству было выстроено еще одно здание для содержания арестантов. В 1884 году председатель Земской управы Илиодор Порфирьевич Рожественский представил Земскому собранию целый доклад о необходимости строительства в Чистополе арестного дома. Техник губернской управы М. Крылов разработал проект здания для содержания 20 арестантов — 15 мужчин и 5 женщин. На первом этаже предусматривались комнаты смотрителя и женские камеры, на втором — камеры для мужчин и подследственных, а также карцер. Не забыли даже погреб и цейхгауз. В доме отбывали арест по приговорам судебной палаты, уездного суда, земских начальников и городских судей. Горожане называли его ДомЗак. В нем успел посидеть, правда недолго, говорят дня три, мой прадед Хрисанф Данилович Зимников, попавший туда уже после революционных событий по доносу своего беспутного брата Митьки. Дескать, куркулем стал, разбогател на строительном подряде, а бог делиться завещал. Позднее, уже в 20-х годах, по настоянию Дмитрия Дмитриевича Авдеева, занимавшего тогда должность руководителя лечебного подотдела районного отдела здравоохранения, это здание было отдано под городскую баню. Пастернак, Тренев, Федин и другие эвакуированные писатели вероятно и не подозревали, что они моются в бывшем арестном доме.

        После Февральской революции одним из первых указов Временного правительства из тюрем, каторг и ссылок были освобождены все политические заключенные. А вот в числе первых декретов новых властей в ноябре 1917 года было условно-досрочное освобождение большинства осужденных за уголовные преступления. Тюрьмы же стали заполняться особой публикой – купечеством, офицерством и интеллигенцией, и Чистопольская тюрьма, ставшая Исправительным домом, не была исключением. Для обвинения в контрреволюции достаточно было социального признака. Но эта особая тема, неисчерпаемая, не для короткой статьи. В тот период тюрьмами в Казанской губернии ведал Карательный отдел (КарОт), переименованный вскоре в Центральный исправительно-трудовой отдел (ЦИТО), входивший в Наркомат юстиции.

      После Великой Октябрьской Социалистической Революции, а для кого-то Октябрьского переворота, страна погрузилась в пучину Гражданской войны, и Чистопольская тюрьма была востребована как «красными»,так и «белыми». Она повидала и бывших Почетных граждан города, именитых купцов, участников «вилочного» восстания, мародеров и грабителей, державших город в страхе, бандитов и самогонщиков, совслужащих-растратчиков, сектантов и дезертиров. Посидел в остроге и бывший председатель Чистопольской земской управы Александр Анатольевич Нератов.

       Во времена начавшейся в 1928 году коллективизации Чистопольская тюрьма очень быстро заполнилась раскулаченными крестьянами. Затем пришел черед священнослужителей, потом «троцкистов», потом «вредителей», потом перемещенных поляков, немцев, евреев. О этом ужасном времени повествует книга нашего земляка, выходца из села Старое Иванаево Алексея Степанова — «Расстрел по лимиту». Поищите, особенно те, кто тоскует по временам порядка. Именно тогда в нашей тюрьме была оборудована «расстрельная» комната. Да, вопреки сложившемуся мнению, расстрелы с 1937 по 1945 годы проводились и в Чистопольском тюремном замке. Для расстрелов была оборудована специальная комната на первом полуподвальном этаже в правом крыле старого здания тюрьмы. Помещение было обито толстыми войлочными матами, пол застилали огромным куском клеенки. У окна стоял транспортер с резиновой лентой, нацеленный в окно. Расстрельная команда состояла из пяти человек. Один из «специалистов» благополучно дожил до 80-тых годов, это его воспоминания, вы сейчас читаете. Расстрел производился выстрелом в затылок приговоренного. Стреляли, поначалу, из револьвера, в соответствии с протоколом. Тупая револьверная пуля при неправильном прицеливании зачастую оставляла много следов, которые потом приходилось убирать, и был подан рапорт с просьбой разрешить производить расстрелы из пистолета «ТТ». Рапорт удовлетворили. Труп бросали на ленту транспортера и перемещали на тюремный двор. Иногда транспортер ломался, тогда на помощь звали специального человека по прозвищу «Полтора Ивана». Это был надзиратель огромного роста и необыкновенной силы. Он просто выкидывал труп через окно, а дальше убитых уже грузили в кузов полуторки. Хоронили на старом кладбище, просто сбрасывая трупы в яму и пересыпая известью. Сегодня на одном из массовых захоронений установлен Покаянный крест. Ежегодно, 30 октября, в День памяти жертв политических репрессий, встречаются возле Покаянного креста те, кому дорога память о безвинно погибших, те, кто не хочет и не может забыть историю своей страны, ее черные страницы. К сожалению, нас остается все меньше и меньше.

       Во время Великой Отечественной в Чистопольской тюрьме содержались дезертиры от воинской и трудовой повинностей. В октября 1941-го в Чистополь прибыли заключенные и подследственные Московских тюрем: Таганской, Бутырской и Лефортовской, а также контингент Харьковской колонии. Всего из Москвы и было переведено 1836 заключенных — значительно больше, чем деятелей искусства. Разместили их, забив под завязку тюремные камеры, остальных отправили в Казанско-Богородицкую (кладбищенскую) церковь. превратив ее в тюрьму. Забор, колючая проволока, вышки, часовые — все как полагается. Внутри четырехярусные нары, параша. Помните об этом, когда бываете в этой церкви. Перелимит колоний и тюрем в республике оставлял в тот период 300 — 400 процентов. Смертность была высочайшей, за один только 1943 год в Чистопольских тюрьмах умерло 1123 человека. После войны контингент Чистопольской тюрьмы пополнили участники украинского националистического движения — ОУНовцы, и члены их семей, в том числе отец, мать и сестра командующего Украинской повстанческой армии Романа Шухевича.

        Тогда же в Чистопольской тюрьму стали прибывать граждане страны, оказавшиеся в немецком плену или проживавшие в оккупированных районах, из числа тех, кто не прошел фильтрационную проверку. Вновь появилось большое количество священнослужителей, но теперь уже из западных «вновь присоединенных территорий». Их чаще всего признавали душевнобольными, именно тогда Чистопольская тюрьма стала специальной психиатрической больницей тюремного типа, коей была до 1953 года. Таких в СССР было всего три — в Ленинграде, Казани и в нашем Чистополе.

       Ну, а в эпоху развитого социализма самые интересные арестанты Чистопольской тюрьмы — это раскрытые шпионы, да, были здесь и такие, и политические заключенные, которые стали обживать камеры Чистопольской тюрьмы с 1978 года. Перед Московской олимпиадой этих узников совести массово перевели в провинциальный, далекий Чистополь, подальше от спортивного праздника и глаз вездесущих журналистов.

       Более позднюю историю Чистопольского тюремного замка мне не хочется описывать, по той простой причине, что историей-то она еще и не стала. Что-то мне подсказывает, что многострадальная история России еще не дописана, и не за горами очередной ее перелом, что Россия еще воспрянет ото сна, и на обломках самовластья напишут, конечно, не наши, но имена. Что она все же возвратиться в сообщество цивилизованных стран, забудет, как страшный сон, нежную дружбу с Северной Кореей, Венесуэлой и Сирией. Продолжение следует, надеюсь…

Справа виден фасад того самого ДомЗака, перестроенного потом в общественную баню:

---

От сумы, да от тюрьмы… (часть 4)
#нашчистополь #экскурсиипочистополю #чистопольскаятюрьма

         Не следует считать себя неуязвимым, надежно защищённым от какого-либо несчастья…

        История оставила нам фамилии некоторых персонажей, побывавших в качестве арестантов в Чистопольском тюремном замке.

         Вспомним известных сидельцев Чистопольской тюрьмы.

         Судя по всему первыми известными нам узниками, вернее, временными квартирантами, могли быть житель села Чистое Поле Яков Логутов и житель села Булдырь Семен Семенов, следующие по этапу на поселение «в дальнейшие в Сибири места». Именно их объявили зачинщиками крестьянского бунта. А дело было в следующем. Как известно, крестьяне села Чистое поле, как и соседних прибрежных сел и деревень, были государственными, и обязаны были отработать на Авзяно-Петровских уральских металлургических заводах определенное время. «Высочайшим Ея Императорского Величества манифестом 1779 года 21 мая… за перевозку руд и флюсов и за рубку дров» полагалась поденная оплата. Хозяева заводов же, желая заставить крестьян работать побольше, а платить им поменьше, установили им оплату « по росчислению», фактически сдельную. Вот крестьяне в количестве 61 человека и взбунтовались. А зачинщиками признали нашего Якова Логутова. Из рапорта товарища губернатора Папавы. « По приезде в село Котловку…села Чистаго Поля крестьянин Яков Логутов против его, Папавы, наклонясь и положа руку свою себе на затылок, сказал, что Краснов (выборный сотник) и Демидов (владелец заводов) тут у них у всех сидят…А при чтении копии вышеупомянутого последовавшего из правительствующего Сената указа вдруг все стоящие там сделали меж собой шопот, потом из них села Булдыря Семен Семенов и вышесказанный Яков Логутов кричали, что не подпишутся и прочих не допустят, отчего и все в смятение пришли». Короче говоря, всех бунтовщиков препроводили в губернский арестный дом, а зачинщиков, 15 человек, в их числе крестьян села Чистаго Поля Якова Логутова, Нефеда Антипина и Якова Маслова постановили «содержать при губернской канцелярии, скованных за караулом до получения.. об них указа». Остальных 46 человек «по истолковании им пред губернской канцелярии законов высочайших отпустить с билетами в домы… Выборного Ивана Степанова сына Баженова… наказать пред канцелярией плетьми и отпустить в жительство… А ежели впредь при отправлении на работы отговариваться чем будут, наказать их там в жительстве, где ослушность окажется, плетьми соразмерно вине и летам их… А крестьян Якова Логутова и Семена Семенова, обоих сих грубейших, отослать в дальнейшие в Сибири места, хоть в поселение, только с женами их без детей»… И пошли Яков Логутов и Семен Семенов по этапу, по великой Кандальной дороге, по древнему Караванному пути, через острог Чистопольский в «дальнейшие в Сибири места».

       Еще один «сиделец» Чистопольского острога — Дамелла Назип-хазрат, так называл Гаяз Исхаки Мухаметназиба Хусаиновича Амирханова — имама Первой Соборной Мечети. Сидел в 1906-1907 годах. Выходец из старинной династии мусульманских священнослужителей. Имел звания имама, хатыба и мударриса, присвоенные ему Оренбургским мусульманским духовным собранием. До своего назначения в Чистополь Назип Амирханов исполнял обязанности муллы в мечети «Иске Таш» в Казани. Позже по его инициативе в Чистополе в 1911 году было открыто новометодное женское медресе «Амирхания». Принадлежал к партии эсеров — это из Википедии. Был одним из передовых общественных деятелей города, находился под негласным надзором царской охранки. В декабре 1906 года Назип-хазрат Амирханов был арестован за организацию собрания горожан в связи с подготовкой к выборам в Государственную думу — в его доме была найдена прокламация и брошюра на татарском языке под названием «Полновластная Государственная Дума». Однако, прокурор Казанского окружного суда не нашел! (можете себе сегодня такое представить?) достаточных оснований к возбуждению уголовного преследования, и Мухамметназип Амирханов был освобожден 13 февраля 1907 года. После освобождения имам-хатыб вернулся на духовную службу.

       Не каждая тюрьма может гордится содержанием в ней под стражей бывших членов и депутатов Государственной думы. Чистопольский острог может.

       Маркел Несторович Герасимов. Крестьянин из деревни Бурнашево нашего Чистопольского уезда. Начальное образование получил дома. Служил сельским писарем. Проводил беседы с односельчанами на общественные темы, из-за чего находился «на большом подозрении у полиции». У односельчан пользовался авторитетом.

       14 апреля 1906 избран в Государственную думу I созыва. Состоял в партии кадетов — конституционных демократов. В Думе он был активным членом Трудовой группы. Поставил свою подпись под 26 запросами к правительству от фракции трудовиков. (Фракция трудовиков — Трудовая группа, стремилась бороться за интересы и отражать настроение всего трудящегося народа, объединяя главным образом три общественных класса, которые она причисляла к трудящимся: крестьянство, рабочий пролетариат и трудовую интеллигенцию). В думских комиссиях не состоял.

        Вернулся на родину после роспуска Думы, был под надзором полиции. В результате проведённого обыска у Герасимова изъята стенографические отчёты, книги и брошюры, купленные в магазине, и переписка. Привлечён к уголовной ответственности по статье 132 Уложения о наказаниях, но 8 декабря 1906 суд полностью оправдал Герасимова. Через четыре дня, ночью 12 декабря 1906 у Герасимова опять проведён обыск, были вновь изъяты письма и несколько нелегальных брошюр. Возбуждено новое дело по обвинению бывшего депутата во «вредной в политическом отношении деятельности» (статья 130 Уложения о наказаниях). Был помещён в Чистопольскую тюрьму, в которой сидел вплоть до 18 февраля 1907 года, то есть до окончания выборов во Вторую Думу. Существенных оснований для привлечения Герасимова к судебной ответственности опять собрать не удалось. Решением министра внутренних дел в феврале 1907 дело в отношении Герасимова прекращено, после чего Герасимов был освобождён из заключения, но по-прежнему был оставлен под негласным надзором полиции и несколько раз подвергался обыскам. Чтобы избежать продолжающихся преследований бывший депутат был вынужден оставить свою деревню и скитаться два месяца без определённого места жительства.

        Гариф Сиразетдинович Бадамшин, депутат Государственной думы I и II созывов от Казанской губернии. Родился в 1865 г. в чувашской крестьянской семье деревни Новые Челны Спасского уезда. Вероисповедания мусульманского. Был учеником в Чистопольском медресе, но курса не окончил. Получил домашнее начальное образование. Значительную часть жизни прожил в нашем Чистополе. Земледелец, занимался торговлей мануфактурой, владелец галантерейного магазина. Имел собственный дом на Первой Татарской, сегодня — Вахитова 69. Придерживался джадидистских идей. Надо пояснить, что джадидизм, новая ветвь исламской идеологии, появился в самом конце XIX века. Это радикальное учение предполагало новые методики обучения в исламских училищах — медресе, право самостоятельного творческого прочтения корана. Джадидисты полагали, что ислам не запрещает европейской одежды и равноправия женщин. Ценностью джадидистов был позитивистский прогресс, который осуществляется в интересах страны и народа. Гариф Бадамшин постоянный участник собраний чистопольских мусульман. В 1905 году — соавтор петиций и ходатайств от мусульман Чистополя, посетил с делегацией мусульман Санкт-Петербург. Пользовался популярностью у местного населения. 14 апреля 1906 года был избран в Государственную думу I созыва. Входил в Трудовую группу (104 депутата) и в Союз автономистов. Напомню, что Трудовая группа вынесла на обсуждение проект, в котором заявлялась необходимость решить аграрный вопрос посредством передачи земли в руки трудящихся, а политические вопросы — посредством всеобщего и равного избирательного права, с прямым и тайным голосованием. (Опять же соотнесите с сегодняшним временем, что сегодня можете вы, избиратели?). Ну, а Союз автономистов, как и следует из названия группы, требовал широкой автономии национальным губерниям Российской империи.

       Из речи члена Государственной Думы Российской империи первого созыва Гарифа Салихзяновича Бадамшина: «Всем известно, что наша Россия состоит из разных народностей и вероисповеданий. После православного народа – самого большого элемента – мусульман насчитывают до 25 миллионов душ. Затем идут поляки, евреи и другие национальности. Поэтому старорусские слова «Россiя – для русскихъ» – устарели. Мы теперь обращаемся к справедливости. И она нам скажет так: Россия – для всех, кто в ней живет». Во время роспуска Думы был по торговым делам на ярмарке в селе Богородском (наша Шереметьевка) — дела предпринимательские оказались важнее политических. Там по предложению местных жителей выступил перед собравшимися крестьянами с речью о деятельности Думы. Таким образом, вопреки сложившемуся мнению, не участвовал в выработке «Выборгского воззвания». Его подписи под ним нет. Тем не менее был взят в административном порядке под полицейский надзор. В декабре 1906 года был арестован по обвинению в «противоправительственной» пропаганде и распространении «Выборгского воззвания». Содержался в Чистопольской тюрьме в одной камере с Гаязом Исхаки, Мухамматниджибом Амирхановым, Фуатом Туктаровым и Маркелом Герасимовым. Обладатель уникальной коллекции фотографий старого Чистополя — Талгат Эфенди Тәлгәт Әфәнде , переслал мне фото ключа от камеры, где сидел цвет не только чистопольских, но можно сказать, и губернских революционеров. В январе 1907 года был освобождён по распоряжению министра внутренних дел Петра Аркадьевича Столыпина. Арест и пребывание в тюрьме принесли Бадамшину громкую репутацию выразителя народных интересов, что помогло ему в избрании во II Государственную думу. Бадамшин на этот раз стал одним из организаторов созданной в Госдуме «Мусульманской трудовой группы», а также возглавил мусульманскую фракцию в бюджетной комиссии. Как известно, сроки работы II думы были также не слишком велики- всего 102 дня, после чего за чересчур либеральные взгляды II Государственная дума разделила участь первой — была распущена.

         Вернувшись в Чистополь, Гариф Сиразетдинович снова занялся торговыми делами. В феврале 1908 года за хранение нелегальной литературы его арестовали и посадили в тюрьму. Бывшему депутату грозила высылка «на три года в северную губернию без мусульманского населения, без права возвращения в Казанскую губернию». Избежал он ссылки благодаря вердикту врачей о неудовлетворительном состоянии здоровья осуждённого. В 1909 году издал брошюру «Ислам, или Ответ тем, кто выступает против Ислама». Гарифа Бадамшина пыталась гнобить и царская охранка, и новый большевистский режим. В опубликованных беседах с сыном Гарифа Сиразетдиновича — Хамитом Бадамшиным есть воспоминания о революционных событиях в Чистополе.

         «Идет горячее лето 1918 года, разогнано Учредительное собрание, подавлен мятеж левых эсеров в Москве, советская власть висела на волоске, на огромном пространстве от Волги и до Дальнего Востока вспыхнул мятеж чехословаков… В Чистополе в доме Бадамшина (Вахитова 69, видели на этом доме мемориальную табличку?) нашли приют Гаяз Исхаки, Фуад Туктаров и Валидхан Таначев — члены разогнанного большевиками Учредительного собрания. Гаяз Исхаки приехал из Москвы после того, как по настоятельному требованию Мулланура Вахитова была закрыта его газета “Иль” ввиду ее “контрреволюционности”… В стране начались превентивные аресты потенциальных врагов советской власти и заложников…Во время вечернего чаепития в окно дома постучали. Хозяин дома вышел во двор и вернулся через несколько минут бледный, как полотно. Прибегал сосед и друг Петр Логутов, его сын Федор работал в местной ЧК и предупредил, что звонили по телефону из Казани и сообщили о выезде пяти чекистов с ордерами на арест Исхакова, Туктарова и Таначева. Буквально через час работник Бадамшина Фатых на лошадях увез троицу на ближайшую железнодорожную станцию Шентала, где они сели на поезд. Вскоре все трое оказались в Самаре, где формировался КОМУЧ — Комитет членов Учредительного собрания». Укрывательство контрреволюционеров не было забыто Гарифу Бадамшину. Он был арестован 21 декабря 1932 года. Обвинение — статьи 58-10, 58-11 (участие в националистической повстанческой организации, руководитель Чистопольского филиала). Гариф Бадамшин к тому времени был уже тяжело болен, без посторонней помощи не мог передвигаться. И калеку пожалели. Тюрьма или ссылка его миновали. Реабилитирован в 2003 году.

        Махмуд Фуат Туктаров, сокамерник Гарифа Бадамшина. Это его упомянул Гаяз исхаки в своей повести «Зиндан». Сын муллы Фасаха Туктарова, служившего в деревне Кульбаево-Мараса нашего Чистопольского уезда. Юрист, журналист, член Всероссийского Учредительного собрания, разогнанного большевиками. Вспомните знаменитую фразу матроса Железняка: «Караул устал». Окончил Чистопольское медресе, Казанскую татарскую учительскую школу (1904), юридический факультет Казанского университета (1915). Во время Революции 1905–1907 годов вступил в местное отделение партии эсеров. Псевдоним — «Злой». Участвовал в издании газет «Тан», «Тан юлдузы» в Казани. В 1907 году, сидя в Чистопольской тюрьме, попытался баллотироваться во 2-ю Государственную думу, но не прошел из-за политической неблагонадёжности. Тем не менее, работал в Думе в качестве нанятого секретаря мусульманской фракции, вёл документацию фракции, писал речи депутатам. Являлся организатором Мусульманской трудовой группы, при его участии трудовики выпускали газету «Дума». После Февральской революции 1917 года Фуат Туктаров один из лидеров татарского национального движения. Участник 1-го и 2-го Всероссийских мусульманских съездов. Оба съезда проходили нелегально. Первый — в августе 1906 года в Нижнем Новгороде во время прохождения традиционной новгородской ярмарки. Мусульмане Крыма, Кавказа, Казани, Урала, Туркестана и Сибири, всего около 120 человек, собрались на пароходе «Густав Струве», нанятого под видом пароходной прогулки. Фуат Туктаров, Муса Бигичев, тоже наш земляк, одни из видных представителей мусульман Казанской губернии. Первый съезд объединил мусульман различных регионов страны, и в этом его главная заслуга. Организатор и председатель Мусульманского комитета (1917–1918), редактор газеты «Курултай». Когда в Самаре в июне 1918 года был организован известный в истории комитет членов всероссийского учредительного собрания — КОМУЧ — первое антибольшевистское правительство России, его членом стал и Фуад Туктаров. Из его речи на одном из заседаний КОМУЧа: «На нас, татар, выпала тяжелая и неблагодарная задача — проповедовать новую веру в новые пути возрождения России, не только исповедовать ее, но и распространять ее, быть проповедником. Догмы этой веры выражаются очень кратко двумя словами: Россия возродится через национальности…В нем, в благоразумном государственном решении национального вопроса, по нашему глубокому убеждению, лежит путь спасения России и залог процветания в будущем»… Затем эмиграция — Китай, Франция, Германия, Турция. В Анкаре занимался журналистской и педагогической деятельностью, работал управляющим библиотеки при Министерстве просвещения Турецкой республики.

         Николай Дерягин земский врач, кадет, баллотировался в Государственную думу II созыва. Не прошел. Это тот самый доктор Дерягин, которого чистопольцы больше знают по названию его дома — дом Дерягина, что на углу Екатерининской и Казанской (Маркса и Толстого) В этом доме на втором этаже находились номера «Европейские», а на первом — квартира самого врача, имеющего обширную частную практику, и врачебный кабинет. О его пребывании в Чистопольском остроге также рассказывает Гаяз Исхаки в своей повести «Зиндан».

Семья Наджибуллы Амирханова в саду его дома в Чистополе:

Группа депутатов II Государственной Думы Российской империи. Гариф Бадамшин стоит крайний справа:

Маркел Несторович Герасимов:

Герасимов, слева, с членами Государственной думы I созыва:

Рисунок Гаяза Исхаки из его повести «Зиндан»:

Фуат Туктаров, второй справа, с членами Трудовой группы Государственной думы II созыва: 

---

От сумы, да от тюрьмы… (часть 5)
#нашчистополь #экскурсиипочистополю #чистопольскаятюрьма

             Не следует считать себя неуязвимым, надежно защищённым от какого-либо несчастья…

          Продолжаю знакомить вас с известными «сидельцами» Чистопольского острога. Шестнадцать тысяч знаков, отведенных ВК на один пост категорически не хватает, и вот повествование об одном из лидеров татарского национального движения пришлось перенести в новый пост. Это я о Мухамметгаязе Исхакове, или, как чаще его называют — о Гаязе Исхаки.

        Гаяз Исхаки. Я уже упомянул о его повести «Зиндан», которую Мухамметгаяз написал, пребывая в Чистопольской тюрьме. Личность легендарная и противоречивая, по крайней мере оценка его деятельности в разные времени колебалась от «врага народа» до «выдающегося сына татарского народа». Происходил от татар-мишар, как и многие татры Чистопольского уезда. Местом его рождения сегодня считается аул Яуширма Чистопольского уезда, но в постановлении на его арест, подписанным 27 декабря 1906 года Исправником Чистопольского уезда г-ном Илевским, Гаяз Исхаков называется крестьянином Самарской губернии Бугульминского уезда Кармалинской волости деревни Лашмайкиной. Несомненно весьма грамотный и образованный человек: до 12 лет обучался отцом, работающим муллой в деревне Яуширма.; затем 4 года учебы в Чистопольском медресе Мухамматзакира Камала, затем еще четыре года в медресе «Касимия» в Казани; и еще четыре года в в Казанской татарской учительской школе. Увлекался творчеством И.С. Тургенева, И.А. Гончарова, Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова, М. Горького; перевел на татарский язык повести А.С. Пушкина «Капитанская дочка» и Н.В. Гоголя «Старосветские помещики». С осени 1902 г. преподавал в медресе «Хусаиния» в городе Оренбург. Летом 1903 г. вернулся в Казань, чтобы поступить в университет, однако по настоянию отца уехал в родную деревню, где исполнял обязанности муллы. К этому времени Гаяз Исхаки уже получил первый опыт борьбы с властью — в 1901 году по его инициативе было создано нелегальное общество «Шакирдлик», печаталась на гектографе газета «Таракки». Но религиозная деятельность никогда не увлекала Мухамматгаяза и в 1904 г. он вернулся в Казань, и с этого времени полностью посвятил себя общественно-политической и литературной деятельности. К этому времени Гаяз исхаки уже написал такие произведения, как «Девушка из шапочной мастерской», «Дочь нищего», «Сын богача», «Две любви». Почему-то считается, что произведений Гаяза Исхаки, переведенных на русский язык почти нет. Это неправда. Я без труда нашел в инете сборник его рассказов, и могу сказать, что получил удовольствие от чтения. Прекрасен в его рассказах и национальный колорит, и меткие и точные зарисовки быта и обычаев мусульман, живущих в России. Прочтите, не пожалеете, в конце, как обычно, дам ссылку. Конечно, хорошо бы прочесть эти рассказы в оригинале, но, увы, не владею. Вообще, в своих сочинениях Гаяз Исхаки поднимает темы, несвойственные для того времени, говорит, что первоосновой воспитания человека, социально-экономического и духовного прогресса общества являются Разум, Знание, Слово, критикует косные феодально-патриархальные и сословные традиции, семейный деспотизм, размышляет над проблемой угнетения женщин в татарских семьях, выступает против многоженства, защищает равноправие женщин в семье, сопоставляет концепции любви, брака, семьи, принятые у мусульман и в европейской культуре. И это прекрасно.

      В 1905–1907 гг. Г.Г.Исхаки принимал активное участие в национальном движении, выступил организатором тайного шакирдского общества «Берек»; являлся лидером нелегальной политической организации татарской молодежи в Казани «Хоррият», организации татарских эсеров «Тангисты»; представлял молодых татарских радикалов на съездах партии российских мусульман «Иттифак аль-муслимин»; был фактическим редактором газет «Тан юлдузы», «Тавыш», «Тан мажмугасы».

           За революционную деятельность, антиправительственные выступления 18 раз подвергался арестам, сидел в тюрьмах городов Чистополь, Казань, Москва, Санкт-Петербург, находился в ссылке в Архангельской губернии. В этой ссылке он и познакомился с ссыльным польским революционером, будущим польским военным и государственным деятелем, будущим главой Польского государства, будущим основателем польской армии, будущим маршалом Польши Юзефом Пилсудским. В перерывах между тюрьмами успел написать несколько пьес. Его классические драмы «Зулейха» и «Учительница» ставились на сценах татарских театров вплоть до 1923 года.

           В мае 1917 года в Москве состоялся первый Всероссийский съезд мусульман. На съезде Гаяз Исхаки выдвинул идею национально-культурной автономии для тюрко-татар Поволжья и Приуралья – создание Урало-Волжского Штата (Идел-Урал Штаты). С 21 по 31 июля 1917 года в Казани проходили заседания одновременно трёх конгрессов: Военного Совета мусульман России, конгресса духовенства и Второго общемусульманского конгресса. 23 июля 1917 года было объявлено создание национально-культурной автономии татар Поволжья и Урала — штата «Идель — Урал». Свершилось! Но большевики, пришедшие к власти в результате Октябрьского переворота, думали иначе. Национальное управление, в котором Гаяз Исхаки руководил внешне-политической комиссией, было ликвидировано, типография управления разгромлена, редакционное имущество газеты Гаяза Исхаки «Ил» (Страна) конфисковано. Гаяз Исхаки ушел в подполье, а в 1919-м году эмигрировал. Париж, Берлин, Стамбул и, в 1927 году — Варшава. Помните Юзефа Пилсудского? Именно в Варшаве Гаяз Исхаки основал «Комитет Идель-Урал», вел уроки турецкого языка на восточном факультете Варшавского университета. В декабре 1931 – начале 1932 гг. Гаяз Исхаки участвовал в работе Всемирного конгресса мусульман в Иерусалиме, выступил с докладом о гонениях на ислам в советской России, закрытии мечетей, преследовании священнослужителей. Писать не переставал — главная тема его творчества в эмиграции — отстаивание идеологии возрождения национальной государственности татар.

     Сегодня Гаяз Исхаки признается одним из создателей национальной идеологии, катализатором пробуждения национального самосознания, и, конечно, успешным и талантливым татарским писателем и драматургом. В июле 1999-го в селе Яуширма-Кутлушкино был открыт Историко-мемориальный и этнографический музей Гаяза Исхаки.

        В Чистопольской тюрьме побывала еще одна личность, прямо-таки из серии «Пламенные революционеры». Речь идет о соратнике Владимира Ильича — Андрее Сергеевиче Бубнове.

        Рафаил Хамитович Хисамов Рафаил Хисамов пишет, что Бубнов 5-го сентября 1908 года венчался в Преображенской церкви Чистопольского острога с дочерью чистопольского купца Мариной Константиновной Мясниковой. Семья Мясниковых, сочувствовавшая большевикам, финансово поддерживала живших в Швейцарии руководителей партии, а Мария Константиновна числится членом РСДРП с 1904 года. Но, вообще-то, Преображенская церковь была бесприходной, внештатной, посторонних верующих в нее не допускали, поэтому венчание могло происходить лишь в случае если один из венчающихся находился в заключении. О Марии Константиновне мало что известно, а вот Андрей Бубнов был завсегдатаем российских тюрем, его стаж з/к начался с 1905 года, так что, скорее всего именно он в 1908 году отбывал срок в Чистопольской тюрьме. Кем же был Андрей Бубнов? В Википедии он назван советским политическим, партийным и военным деятелем. Член ЦК партии в 1917—1918 и 1924—1937 годах. Руководитель ряда наркоматов УССР и СССР. Один из организаторов Ликбеза в СССР.

        В РСДРП(б) Бубнов вступил в 1903 году. В 1905 году, вместе с Николаем Подвойским и Михаилом Фрунзе стал одним из вдохновителей и организаторов 72-дневной стачки иваново-воскресенских текстильщиков и создания первого в России Совета Народных Депутатов. За 12 лет участия в революционном движении – с 1905 по 1917 год – «Химик» — это партийный псевдоним Бубнова, 13 раз подвергался аресту, несколько лет провел в тюрьмах и ссылках. В октябре 1917 года он был избран в Военно-революционный партийный центр по руководству вооруженным восстанием. C 1918 года участник революционных событий на Украине. Председатель Киевского ревкома, комиссар Министерства внутренних дел Украины. Участвовал в разгроме Куреневского мятежа-вооруженного выступления крестьян пригородных сел против большевиков. Участник подавления Кронштадтского восстания, за что был награжден Орденом Красного Знамени. Сторонник лозунга превращения «империалистической войны в войну гражданскую». Последствия мы знаем.

          В 1922-1923 годах А.С. Бубнов заведовал агитационно-пропагандистским отделом ЦК РКП(б). В 1924-1929 годах он начальник Политуправления РККА. В августе 1929-го назначен наркомом просвещения РСФСР. Именно при Бубнове ликвидация неграмотности у населения приняла массовую форму, организация всевобуча — это о Бубнове. Один из организаторов культпоходного движения, в который были вовлечены рабочие и колхозники, инженеры, врачи, агрономы, учителя, студенты и старшеклассники. К концу 1932 года в стране насчитывалось три миллиона культармейцев. Посмотрите кадры старой кинохроники — кажется вся страна маршировала на парадах в физкультурной форме. Что-то похожее сегодня призывают возобновить в наше время. Вспомните слова о «смычке города и деревни», точно также учебный процесс в школах был подчинен задаче получения производственных навыков, что привело к превращению массовой школы в «цех завода» и, как следствие, снижению уровня общеобразовательной подготовки школьников. Тем не менее, под его руководством в 1934 году было осуществлено всеобщее начальное обучение, а к 1937 году в СССР введено обязательное семилетнее обучение. Одновременно 1933—1934 годах председатель комитета по охране исторических памятников при Президиуме ВЦИК, что, конечно же, нам очень знакомо.

         17 октября 1937 года, в период Большого террора, Андрей Бубнов был арестован. Обвинение — шпионаж в пользу Германии. В расстрельном списке фигурировало 138 шпионов. Расстрел подписали Сталин и Молотов.1 августа 1938 года приговорён к смертной казни. Расстрелян и захоронен в общей могиле на полигоне «Коммунарка».

       Ярослав Гашек (Ярослав Ма́тей Франти́шек Гашек) — чешский писатель-сатирик, драматург, фельетонист, журналист, коммунист, комиссар Рабоче-Крестьянской Красной армии. Автор примерно 1500 различных рассказов, фельетонов и прочих произведений, из которых мировую известность получил его неоконченный роман «Похождения бравого солдата Швейка» тоже расписался на стене камеры Чистопольской тюрьмы.
         Революционную свою деятельность Гашек начинал с погромов немецких магазинов в Праге. Был пойман немецким патрулем. Сохранилась записка 14-ти летнего Гашека: «Дорогая мамочка! Завтра меня к обеду не ждите, так как я буду расстрелян…Когда к нам придёт мой товарищ Войтишек Горнгоф, то скажите ему, что меня вели 24 конных полицейских. Когда будут мои похороны, ещё неизвестно». Отпустили. Бродяжничал, помогал болгарским повстанцам на Балканах. Писал. Кофейни, винные погребки, трактиры, ночные прогулки, стычки с полицией были неотъемлемой частью жизни Гашека. Эта его жизнь с блеском описана в «Похождениях Швейка». (Кстати, недавно перечел. Подивился многочисленному сходству в оценках происходящего. Не знаю, радоваться этому, или плакать). Из полицейских протоколов: «…вышеозначенный в нетрезвом состоянии справлял малую нужду перед зданием полицейского управления»; «в состоянии лёгкого алкогольного опьянения повредил две железные загородки»; «недалеко от полицейского участка зажёг три уличных фонаря, которые уже были погашены». На фронт Первой мировой Гашек, как и Швейк, отправился в арестантском вагоне — симуляцию ревматизма признали попыткой дезертирства и осудили Гашека на три года, с отбытием по окончании войны. 24 сентября 1915 года, в ходе контрнаступления русской армии на участке 91-го полка под Дубно, Гашек добровольно сдался в плен. Вскоре, подобно многим другим соотечественникам, Гашек вступил в Чешский легион. Именно этот легион, предназначавшийся для борьбы с немцами, был отправлен из района Поволжья, где он дислоцировался, в район боевых действий через Владивосток! Именно этот легион, по призыву Самарских эсеров, поучаствовал в Гражданской войне. Подразделение именно этого легиона — сербско-хорватский батальон под командованием Дибича, освободил в июле 1918-го наш Чистополь от власти Советов. К этому времени Ярослав Гашек уже вступил в партию большевиков — ВКП(б), и был направлен из Москвы в свое подразделения для проведения подрывной работы. На беду свою нелегкая занесла его в наш Чистополь. А поскольку формой одежды он ничуть не напоминал красногвардейца, да к тому же говорил по-русски с сильным акцентом, в Чистополе Гашек был задержан и препровожден в Чистопольскую тюрьму до выяснения обстоятельств. Красного комиссара Гашека освободили его же сослуживцы из Чешского легиона КОМУЧа, после чего Ярослав все же добрался до Бугульмы, где с присущим ему пылом вёл агитацию среди чешских легионеров, выступая против отправки во Францию,. Был заместителем коменданта Бугульмы, в 1920 году он занимал пост заведующего иностранной секцией политотдела 5-й армии и даже поучаствовал в Красном терроре. Знал немецкий, венгерский, русский, польский, сербский, и словацкий языки, был способен поддержать разговор на французском и даже на цыганском, редактировал бурятскую газету «Ур», даже не зная бурятского языка. «Был трижды повешен, дважды расстрелян и один раз четвертован дикими повстанцами киргизами у озера Кале-Исых». В 20-м году вернулся в Чехию.

          Чешская пресса безоговорочно отнесла «Швейка» к аморальным книгам, которым нет места в приличном обществе. Тогда Гашек создаёт собственное издательство. К 1922 году первый том романа уже выдержал четыре издания, а второй — три. Но к 1923 году не выдержало здоровье Ярослава Гашека — четвёртая часть романа так и осталась неоконченной.

         Обещанная ссылка на повести Гаяза Исхаки www.livelib.ru/book/85753...

«Старый шлюз» Чистопольской тюрьмы. Через эти ворота вступали на территорию тюрьмы все ее «сидельцы»:

Постановление об аресте Гаяза Исхаки. Фото из Музея СИЗО №5:

Гаяз Исхаки:

Гаяз Исхаки:

Фото из Музея Сизо № 5:

Нарком Андрей Сергеевич Бубнов:

Ярослав Гашек в форме австрийского солдата:

Ярослав Гашек в форме красноармейца:

Ярослав Гашек:

Сведения о дисциплинарных взысканиях. Фото из Музея СИЗО № 5:

---

От сумы, да от тюрьмы… (часть 6)
#нашчистополь #экскурсиипочистополю #чистопольскаятюрьма

        Не следует считать себя неуязвимым, надежно защищённым от какого-либо несчастья…

       Задумывая цикл статей о Чистопольской тюрьме, я, поначалу, решил рассказать лишь о некоторых известных «сидельцах». Но — от сумы, да от тюрьмы…, да и обойти годы Большого террора, катком прокатившегося и по нашему Чистополю, было нельзя. Поэтому сегодня рассказ о обыкновенном жителе Чистопольского уезда, школьном учителе, которому довелось похлебать баланды в Чистопольском остроге. Эту историю мне поведал его внук, мой приятель со школьных еще времен.

         Николай Иванович Виноградов. Родился в селе Старые Челны в 1895 году. Отец — псаломщик в местной церкви. Учился в Казанской семинарии, потом на учительских курсах. В 1918-м призван В Красную армию, но через 2,5 месяца комиссован по болезни. Работал учителем в начальной школе, потом заведующим в начальной школе, потом учителем и директором в семилетней школе села Русские Сарсазы Чистопольского района ТАССР. 21 июня 1938 года арестован и помещен на время следствия в Чистопольскую тюрьму. Обвинение — участие в антисоветской эсеровской организации, ставившей целью свержение Советской власти. Организация эта насчитывала девять человек. Ташевский Константин Петрович — заведующий детской технической станцией Чистопольского РОНО, Сухотин Александр Павлович, учитель немецкого языка школы №21, Мотков Алексей Тимофеевич, колхозник села Бурнашево Чистопольского района, Данилов Яков Ильич, пенсионер села Билярск, Прохоров Семен Михайлович, директор «Главхлеб» г. Чистополь, Урюпов Сергей Дмитриевич, учитель школы г. Чистополь, Дмитриев Матвей Евдокимович, Крылов Петр Осипович — про них я, к сожалению, ничего не смог найти, и сам Николай Виноградов. В книге «Расстрел по лимиту» Алексея Степанова есть упоминание о этой эсеровской ячейке в городе Чистополь, раскрытой и обезвреженной нашими доблестными органами. Организацией эсеров на территории бывшего Чистопольского уезда руководил агент немецкой разведки Фанагорский Александр Андреевич, преподаватель средней школы поселка Кукмор. А указания Фанагорский получал от резидента немецкой разведки(!!!) Марии Георгиевны Степановой-Кацари, дочери бывшего Гласного Чистопольской Городской думы Георгия Кацари, дворянки, бывшей помещицы, проживавшей в Казани.

        Забегая вперед скажу, что резидент немецкой разведки Мария Георгиевна Степанова-Кацари арестовывалась дважды, второй раз обвинялась по статье 58-6 («шпионаж — связь с дочерью, проживающей в Америке»). Умерла в Казанской тюрьме 27 июня 1938 г. Ей было тогда 70 лет.

      Агент немецкой разведки Фанагорский Александр Андреевич осужден Тройкой НКВД ТАССР по статье 58, п. 6, 58, п. 10 ч.1, 58, п. 13. («шпионаж, среди учеников восхвалял культуру, быт, жизнь в капиталистических странах»). Приговор — ВМН с конфискацией имущества. Расстрелян 15 ноября 1938 года.

        Руководитель Чистопольской эсеровской ячейки Ташевский Константин Петрович осужден по статье 58, п. 10 ч.1, 58, п. 11. («участник к/р организации»). Приговорен к ВМН с конфискацией имущества. Расстрелян 26 сентября 1937 г.

        Член Чистопольской эсеровской ячейки Сухотин Александр Павлович обвинялся по статье 58, п. 2, 58, п. 10 ч.1, 58, п. 11. («участник эсеровской организации»). Следствие шло два года Умер 30 марта 1939-го года в больнице Чистопольской тюрьмы №4 во время следствия.

       Член Чистопольской эсеровской ячейки Мотков Алексей Тимофеевич арестован 9 февраля 1938 г. Обвинялся по статье 58-2, 58-10 ч.1, 58-11 («участник эсеровской организации»). Дело прекращено за недостаточностью улик. 6 ноября 1948 г. года арестован вновь. Осужден по статье 58-10 ч.1 («дискредитация мероприятий партии, правительства»). Приговор — 7 лет лишения свободы, поражение прав на 3 года, заменен Верховным судом ТАССР на 10 лет лишения свободы, поражение прав на 3 года. Умер в заключении 20 апреля 1951 года.

         Вернемся к деду моего приятеля, к Виноградову Николаю Ивановичу. Его задержали 21 июня 1938 года. Уже через три дня предъявили Постановление о предъявлении обвинения и избрании меры пресечения, в котором фактически содержалось обвинение (далее преамбулу опускаю):

       «Принимая во внимание, что Виноградов Николай Иванович ДОСТАТОЧНО ИЗОБЛИЧАЕТСЯ В ТОМ, ЧТО ЯВЛЯЕТСЯ УЧАСТНИКОМ АНТИСОВЕТСКОЙ ЭСЕРОВСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ, СТАВИВШЕЙ СВОЕЙ ЦЕЛЬЮ СВЕРЖЕНИЕ сОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ И ВКП(б), И ВНЕДРЯЛ ЭСЕРОВСКИЕ ИДЕИ, Т.Е. СОВЕРШАЛ ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ПРЕДУСМОТРЕННЫЕ СТАТЬЯМИ 58 п.2, 58 п.7, 19-58 п.11 УК РСФСР постановляю: «Виноградова Н.И. привлечь по данному делу в качестве обвиняемого, предъявив ему обвинение по статьям… Мерой пресечения способов устранения от следствия и суда избрать содержание под стражей в Чистопольской тюрьме.

Подпись — оперуполномоченный УГБ Чистопольского ГО НКВД ТАССР сержант гос. безопасности Журавлев.

Согласен — начальник Чистопольской следственной группы НКВД ТАССР ст. лейтенант гос. безопасности Немудров.

Утвердил — Нарком Внутренних Дел ТАССР капитан гос. безопасности Михайлов.

      На постановлении есть еще резолюция Прокурора ТАССР: «Арестовать». Фото постановления прилагаю.

      Вскоре начались допросы. На допросах требовали признаться в участии в тайной эсеровской организации. Не били, нет. Просто днем спать не разрешалось, а несколько ночей подряд водили на допросы. Сопровождали два конвоира, у обоих винтовки с примкнутыми штыками. Допросы проводились на Екатерининской в доме Логутова, тогда там находился Следственный отдел Чистопольского отдела НКВД ТАССР. Дом сохранился, его адрес К.Маркса 48. Николай Иванович рассказывал, что два раза его вели сначала в район рощи на Мельничной площади, где в «корьянке» проводились расстрелы. Такой устрашающий прием от психологов НКВД. Иногда по несколько суток не давали воды. Совсем. Зато выдавалась соленая рыба. В эти дни на столе допрашивающего стоял полный графин воды. Пить захотел? Да, пожалуйста. Только сначала подпиши вот эту бумагу.

       Вот выдержка из протокола допроса. Обратите внимание на канцеляризмы и обилие общих слов в ведении протокола.

Протокол допроса обвиняемого Виноградова Н.И. от 28 июля 1938 года.

ВОПРОС. Следование располагает неопровержимыми данными о вашей принадлежности к антисоветской эсеровской организации. Подтверждаете вы это?

ОТВЕТ. Участником антисоветской эсеровской организации я не являюсь и никогда не был.

ВОПРОС. Вы говорите неправду…Вы будете изобличены показаниями ваших участников антисоветской эсеровской организации. … Вам дается очная ставка с участником антисоветской эсеровской организации Мотковым Алексеем Тимофеевичем.

ВОПРОС МОТКОВУ. Подтверждаете ли вы свои показания о принадлежности к антисоветской эсеровской организации Виноградова Н.И.?

ОТВЕТ МОТКОВА. Да, я свои показания подтверждаю и заявляю, что Виноградов Н.И. является участником антисоветской эсеровской организации. Виноградова Н.И. я знаю с 1936 года, как активно проводящего антисоветскую агитацию.

ВОПРОС ВИНОГРАДОВУ. Намерены ли вы впредь скрывать от следствия свою принадлежность к антисоветской эсеровской организации?

ОТВЕТ. Будучи уличен показаниями участника антисоветской эсеровской организации Моткова А. Т., я решил дать следствию вполне откровенные и правдивые показания. Я действительно являюсь членом антисоветской эсеровской организации и активно участвовал в проведении антисоветской работы. Мои настроения против Советской власти окончательно оформились в 1934 году в результате близкого знакомства с кадровым эсером Ташевским Константином Петровичем… При каждой встрече мы вели беседы на антисоветские темы.

ВОПРОС. Какие цели ставила перед собой антисоветская эсеровская организация?

ОТВЕТ. Наша антисоветская эсеровская организация основной целью считала свержение Советской власти, реставрацию капитализма в СССР и установление управления страной эсеровским правительством. В осуществлении этой цели мы, участники антисоветской эсеровской организации

а) повседневно проводили среди населения антисоветскую агитацию. направленную на дискредитацию мероприятий Партии большевиков и Советской власти;

б) осуществляли подрывную и вредительскую деятельность в деле народного образования;

в) изучали людей, проявляющих недовольство Советской властью и привлекали их в свою организацию, тем самым расширяли свое влияние на массы;

г) пропагандировали среди населения эсеровские идеи и дискредитировали ВКП(б);

ВОПРОС. Дайте показания о вашей практической антисоветской и вредительской деятельности в организации.

ОТВЕТ. В осуществлении вышеперечисленных мною задач организации, я, конкретно в 1936 — 1937 года, будучи учителем, проводил вредительскую работу в деле народного образования. Например:

а) слишком занижал оценки по русскому языку;

б) помещал материалы одного года в материалы другого года, что создавало неувязку в педагогической работе;

в) не принимал мер по воспитанию учеников…;

г) преподавая математику в 7-м классе не прошел отдел «Пропорциональные отрезки» в силу чего ученики вышли из школы, не пройдя программный материал;

д) в 5-м классе по арифметике я также вредительски не дал полностью материал, в результате его необходимо было дорабатывать в 6-м классе, что является перегрузкой, а отсюда низкая успеваемость;

е) я, как завуч учебной школы в селе Русские Сарсасы мог бы обеспечить школу учебниками и наглядными пособиями, но сознательно этого не сделал, в результате к началу 1937-1938 учебного года в школе имелся большой процент второгодничества.

     Наряду с моей вредительской деятельностью в деле народного образования, я среди населения Малого Толкиша и Русских Сарсас проводил антисоветскую агитацию. В 1937 году Серебрякову Михаилу из села Русский Сарсас я говорил: «Налоги для крестьянства непосильны, с их уплатой можно не торопиться».

      Антисоветскую агитацию среди населения я проводил при всех удобных случаях, но конкретные факты вспомнить трудно, потому что она носила систематический характер.

Протокол с моих слов записан правильно и мною прочитан. Виноградов Н.И.

Допросил оперуполномоченный УГБ Чистопольского РО НКВД ТАССР мл. лейтенант гос. безопасности Журавлев. 28 июля 1938 года.

       22 августа 1938 года, первый секретарь ЦК компартии Грузии и член ЦК ВКП(б) Лаврентий Павлович Берия был назначен первым заместителем наркома внутренних дел Ежова, а 4 декабря 1938-го всесильный нарком Андрей Мартемьянович Ежов, руководивший Большим террором, был арестован. Отстранение Ежова и его последующий арест, начавшиеся процессы против его соратников и отдельных следователей-изуверов были призваны перенести ответственность за репрессии с политического руководства страной, утверждавшего лимиты на расстрелы и аресты, лично на Ежова и «врагов, пробравшихся в НКВД». Из лагерей тогда вышли некоторые видные военачальники и деятели науки. Возвратились в армию и доказали верность родине на полях сражений будущий маршал Константин Рокоссовский, генерал-полковники Александр Горбатов и Василий Юшкевич. В шарашки, где заключенные конструкторы и инженеры работали в относительно сносных условиях, из лагерей и тюрем перевели авиаконструкторов Андрея Туполева и Владимира Петлякова, будущего отца космонавтики Сергея Королева. Множество «врагов народа» чья вина была недостаточно доказана следствием были освобождены из заключения.

       Вот на этой волне был освобожден и Николай Иванович Виноградов. Вместе с ним получили свободу и некоторые его соратники, члены чистопольской ячейки тайной эсеровской организации Урюпов Сергей Дмитриевич, Прохоров Семен Михайлович, Данилов Яков Ильич. Дела по отношению к ним были прекращены за недостаточностью улик.

       Николай Иванович рассказывал, что объявили ему об освобождении ночью. Выдали справку и выставили за ворота тюрьмы. Одного. «Я ничего не понял, — рассказывал Николай Иванович,- боялся, что это провокация, что сейчас пойду, а мне в спину выстрелят. Так всю ночь и просидел возле ворот тюрьмы. Только утром пошел домой».

        После освобождения, Николай Иванович был восстановлен на работе, ему даже выплатили зарплату за время, проведенное под следствием. С 1942 по 1943 год воевал. Затем снова учительствовал, руководил вечерней школой рабочей молодежи, вышел на пенсию. Награжден медалями «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов» и «За победу над Германией». Реабилитирован, как и все участники чистопольской ячейки тайного эсеровского общества в 1990 году.

        Возможно, не следовало так подробно описывать мытарства подследственного Виноградова, я бы этого, скорее всего, и не сделал, будь у нас в Чистополе Музей политических репрессий. Музей, который планировали создать в составе Чистопольского музея-заповедника. Но, в итоге, Чистопольский музей-заповедник есть, а Музея политических репрессий — нет, и, похоже, долго еще не будет. История, как известно, повторяется дважды — первый раз в виде трагедии, второй — в виде фарса, вот только фарс мы где-то, кажется, пропустили.

         И еще. В книге Алексея Степанова «Расстрел по лимиту» есть Акт от 15 ноября 1937 года.

     «Мы, нижеподписавшиеся, начальник Чистопольской опергруппы ст. лейтенант госбезопасности Помялов, пом. нач. опергруппы лейтенант госбезопасности Булынденко, начальник Чистопольского РО НКВД ТАССР лейтенант госбезопасности Власов составили настоящий акт в том что:

       26 августа, 21 сентября и 26 сентября 1937 года на оперативные мероприятия при проведении в исполнении приговоров «Тройки» при НКВД ТАССР в отношении осужденных к расстрелу — израсходовано патрон к револьверу «наган» восемьдесят четыре штуки (84 шт.)

Постановили:

        Восемьдесят четыре штуки (84 шт.) патрон к револьверу «наган» списать в расход».

далее идут подписи.

        За эти три дня в Чистополе было расстреляно 38 человек.

       И еще один «черный» рекорд, как тут не вспомнить о проклятии старой цыганки. Самое большое количество человек, расстрелянных в ТАССР в один день, зафиксировано в нашем Чистополе. Накануне 20-й годовщины революции, 4 ноября 1937 года, в Чистополе было расстреляно 88 человек:

---

От сумы, да от тюрьмы… (часть 7)
#нашчистополь #экскурсиипочистополю #чистопольскаятюрьма

            Не следует считать себя неуязвимым, надежно защищённым от какого-либо несчастья…

       Сегодня рассказ о двух «жильцах» Чистопольской тюрьмы в те годы, когда она была специальной психиатрической больницей тюремного типа. Первая — фигура, скорее, комическая, хотя какой уж тут смех, в психбольнице-то, а вторая — зловещая, наводящая страх и ужас одним своим упоминанием.

      Итак, Порфирий Корнеевич Иванов. Его называли целителем, йогом, мошенником, Учителем, основателем секты, пророком, сумасшедшим, самородком. Его методика оздоровления «Детка» стала одним из самых популярных учений конца ХХ в. и до сих пор находит приверженцев. В 1980-х гг. у человека, который зимой и летом ходил босой и без одежды, были тысячи последователей. У меня самого были знакомые, живущие в Лобне. Их дети ходили в детский сад, в котором закаливание проходило по методу Иванова — обливание холодной водой, причем как летом, так и зимой.

        Это он около года был узником Чистопольской специальной психиатрической больницы тюремного типа, именно таков был статус Чистопольской тюрьмы вскоре после войны и сохранялся он до 1953 года. Родился в 1898 году. Образование — 4 класса церковно-приходской школы. К 35 годам переменил множество профессий, жил как большинство окружающих его людей маленького провинциального города: пил, курил, любил азартные игры, всегда готов был подраться. В 1928 году, уже будучи женатым и имея двух детей, был осуждён на два года по статье 169 (мошенничество, за неуплату патентного налога). Отбывал наказание на лесоповале в Архангельской области и за ударный труд был освобождён досрочно через 11 месяцев.

        25 апреля 1933 года — день его просветления, день рождения Идеи. Он приходит к выводу, что весь порядок жизни современного человека в принципе неверен. Стремясь только к «хорошему» — к теплу, сытости. комфорту, человек получает «плохое» — болезни, смерть. В погоне за тепличными, комфортными условиями человек ушёл от природы, изолировался от неё. Снаружи его окружают одежда и дом, изнутри — пища. Иванов решается восстановить потерянный контакт с природой. На этом пути он видит бессмертие. Пища, одежда, жилище делают людей зависимыми, поэтому им нужно освободиться от этих пут и жить в единении с естественными условиями – землей, водой и воздухом. Порфирий Иванов начал закаляться, уменьшил количество пиши и одежды на теле и спустя два года уже ходил в одних длинных трусах и босиком в любое время года. Чувствуя небывалый прилив бодрости и здоровья, Иванов приходит к простой мысли, что раз передаются болезни от человека к человеку, то может передаваться и здоровье. Он начал пропагандировать свое учение и призывать людей следовать его примеру. В 1935 г. его задержала милиция на центральном базаре Ростова. Иванова отправили в психиатрическую больницу, где ему поставили диагноз «шизофрения».

        В ноябре 1936 года Иванов повёз личное письмо с политическими предложениями в Москву на VIII Съезд Советов, на котором планировалось принять новую Конституцию СССР. По его мнению в проекте новой Конституции не были учтены права заключённых и умалишённых. Без документов, босой, в длинных «семейных» трусах он был задержан на Красной площади и доставлен сначала в НКВД, где интерес к нему проявил сам нарком Ежов, а затем в следственный изолятор «Матросская тишина». Диагноз «шизофрения» спас ему, вероятно, жизнь, 36-й год, все-таки. Его приодели и доставили в родной Красный Сулим. Зимой 1937 года Иванов был арестован сотрудниками НКВД города Моздок как диверсант. Не поверив, что он Учитель новой школы жизни, Порфирия Иванова подвергли проверке — при 17 градусах мороза длительное время обливали водой из колодца. Через 3 месяца был отпущен. Во время войны оказался в зоне оккупации, и теперь уже немцы, услышав о русском чуде, ставили на нем эксперименты по выживанию на морозе. Сохранился документ за подписью генерала Паулюса. что Иванов «представляет интерес для мировой науки».

       В декабре 1943 года, когда итог войны был фактически предрешён, Иванов поехал к Сталину с предложением заключить мир с Германией. Однако голого человека зимой на вокзале, утверждающего, что он прибыл с политическими требованиями, милиция доставила в Институт служебной психиатрии им. Сербского.

       Поздней осенью 1948 года, в год своего 50-летия и 15-летия своего учения, Иванов осуществил экстремальный эксперимент — поход от Туапсе до Сочи вдоль берега Чёрного моря. В своих записях и рассказах Иванов утверждал, что начинался проход во время 12-бального шторма на море, и 12 суток он находился в естественных условиях природы без пищи, одежды и жилого дома.

       В 1951 г. Порфирия Иванова арестовали за «антисоветскую агитацию» и отправили на принудительное лечение в психиатрическую больницу тюремного типа, где он провел 3 года, сначала в спецтюрьме в Ленинграде, потом в Казани, и год в нашем Чистополе.

       Осенью 1975 года Иванов собрался ехать на XXV съезд КПСС с новым обращением к делегатам съезда. Не доехал, его ссадили с поезда, идущего в Москву, и отправили в Новошахтинскую психбольницу. В общей сложности, начиная с 1933 года, Иванов провёл в изоляции 12 лет — спецбольницы М, тюрьмы, психбольницы, домашний арест.

        В 1983 году в журнале «Огонек» вышла большая статься о Порфирии Иванове и его учении. Резонанс был не просто огромный — ошеломляющий. Редакция была завалена письмами. В ответ появилась знаменитая «Детка» — 12 заповедей правильной жизни. Вот некоторые из них. Нельзя сказать, что антисоциальные и вредящие здоровью:

— Два раза в день купайся в холодной природной воде, чтобы тебе было хорошо. Купайся в чем можешь: в озере, речке, ванной, принимай душ или обливайся.
— Не употребляй алкоголя и не кури.
— Старайся хоть раз в неделю полностью обходиться без пищи и воды с пятницы 18–20 часов до воскресенья 12 часов.
— Люби окружающую тебя природу.
— Помогай людям чем можешь, особенно бедному, больному, обиженному, нуждающемуся.
— Мысль не отделяй от дела. Прочитал – хорошо, но самое главное – делай!
        О Порфирии Иванове сняты фильмы — «Живая жизнь», «Порфирий Иванов. 12 заповедей», «Бог моржей. Порфирий Иванов» и «Холод. В поисках бессмертия».

       Теорию, вернее, философию Иванова называют и «неоязыческий культом и антисоциальной утопией», и «религиозным культом совершенствования человеческого организма», и «движением духовно-нравственного и физического совершенства», а самого создателя системы оздоровления человека «Детка»» — «оригинальным русского мыслителем и практиком».

        И сегодня ивАновцев можно увидеть почти в каждом городе. Это они по утрам выходят из подъезда с ведром холодной воды, встают на снег, или травку, в зависимости от времени года, и — бр-р, опрокидывают себе на голову (это обязательно) этот ушат.

       Еще одним узником Чистопольской специальной психиатрической больницы с тюремным режимом был Павел Судоплатов, личность несомненно легендарная. Фактически, его спрятали в Чистопольской тюрьме, присвоив ему условный номер, поскольку высшие руководители страны жаждали расправы с человеком, который слишком много знал, и слишком много умел.

      Павел Анатольевич Судоплатов — советский разведчик, диверсант, руководящий работник спецслужб, перед арестом в 1953 году генерал-лейтенант МВД СССР.

        Наиболее известная операция им разработанная и осуществленная под его руководством — операция «Утка» — убийство в 1940-м году в Мексике бывшего председателя Петроградского Совета Рабочих и Солдатских депутатов, бывшего Наркома по Военно-морским делам, бывшего организатора IV Интернационала, фактического руководителя Петроградского вооруженного восстания 25 октября 1917 года, (а вы думали, что революцию сделал Владимир Ильич?), личного врага И.В. Сталина — Льва Давыдовича Троцкого. Павел Судоплатов не только планировал и организовывал, но лично участвовал в уничтожении политических противников. Именно он весной 1938 года передал в ресторане гостиницы «Атланта» города Роттердама коробку конфет соучредителю и организатору «Организации Украинских Националистов» Евгению Коновальцу. Коновалец погиб в результате взрыва бомбы, находящейся в этой коробке.

       Руководитель Иностранного отдела НКВД СССР. Преподаватель школы особого назначения НКВД СССР. Во время Великой Отечественной войны участвовал в организации минирования стратегических объектов в период обороны Москвы. Руководил Особой группой по проведению разведывательно-диверсионной работы на территории, временно оккупированной немецко-фашистскими войсками. Целью Особой группы были разведка, диверсии, террор на территории, занятой противником. Провел несколько успешных стратегических радиоигр с абвером. Вернул в секретную службу многих репрессированных разведчиков.

       Судоплатов непосредственно руководил деятельностью находившегося на оккупированной немецкими войсками Западной Украине партизанского отряда специального назначения Дмитрия Медведева, являвшегося базой для легендарного разведчика Николая Кузнецова, лично уничтожившего 11 генералов вермахта. Совместно с другим высокопоставленным сотрудником НКВД Виктором Ильиным разработал план покушения на Гитлера, увы, неосуществленный. Возглавлял отдел, который занимался агентурным добыванием и обобщением материалов по разработке ядерного оружия в США.

       После войны начальник отдела «ДР» — диверсионная работа против военных баз США, а затем и других стран НАТО в Европе.

       21 августа 1953 года, после ареста Лаврентия Берии, генерал-лейтенант Судоплатов был арестован в собственном кабинете на Лубянке как «пособник Берии». Во время следствия симулировал помешательство, что спасло ему жизнь. Несколько месяцев провел в Чистопольской тюрьме, которая тогда являлась психиатрической больницей тюремного типа. Суд на Судоплатовым состоялся только в 1958 году. Приговорен Военной коллегией Верховного суда СССР по «контрреволюционной» статье 58-1 пункт «б» к 15 годам заключения за активное пособничество изменнику Родины Берии в подготовке государственного переворота, производство опытов над людьми, похищения и многочисленные убийства. Виновным себя не признал.

       Освобождён по отбытии срока наказания 21 августа 1968 года. Реабилитирован постановлением Главной военной прокуратуры Российской Федерации от 10 января 1992 года. Опубликовал книгу воспоминаний о своей жизни и работе — «Разведка и Кремль. Записки нежелательного свидетеля». Есть в инете. Прочтите, увлекательное чтиво.

        Ну, и поскольку мы заговорили о разведчиках и контрразведчиках, самое время вспомнить о том, что в Чистопольской тюрьме в разное время содержались шпионы, разведчики, работавшие против своей страны.
Одним из таких фигур был Борис Южин.

        Южин Борис Николаевич, подполковник, сотрудник Первого Главного Управления КГБ СССР, ответственного за внешнюю разведку. Окончил Краснознаменный институт КГБ СССР. После специальной подготовки в 1975 отправлен на стажировку в Калифорнийский университет, в Беркли под видом студента-стажера по полупроводникам, где на следующий год был завербован ФБР.

        Как это было. Оцените профессионализм и качество подготовки вербовщиков. Были изучены связи Южина, привычки и пристрастия, достоинства и недостатки, в результате полученных данных был создан его психологический портрет. На первом этапе к заезжему русскому подвели опытную агентессу ФБР Джуди Стивенсон. Бывая в гостях у Южина, мисс Стивенсон просила преподнести ей в качестве сувенира какой-нибудь милый пустячок — оригинальную бутылку из-под армянского коньяка, пустую конфетную коробку советского производства или еще что-нибудь в этом роде. Однажды Джуди пригласила своего русского друга посетить латиноамериканский клуб, потанцевать и познакомиться с интересными людьми. В клубе была проведена фотосъемка. Затем Джуди познакомила Бориса со своим братом — Лэри Уотсоном, в действительности кадровым офицером ФБР.

       В один прекрасный день мисс Стивенсон явилась к Южину на квартиру вся в слезах и рассказала, что к ней домой наведались люди из ФБР, произвели обыск, перевернув все верх дном, изъяли сувениры, подаренные ей Борисом, и унесли с собой фотографии, сделанные в латиноамериканском клубе, и теперь ее обвиняют в причастности к террористической деятельности и в пособничестве в установлении контактов между русскими и террористами. В подтверждение своих слов она показала Борису заметку, опубликованную в одной бульварной газете. Обеспокоенный произошедшим, Южин отправился в свое консульство, где доложил офицеру безопасности о случившемся. Тот успокоил его и посоветовал не паниковать, так как, дескать, от провокаций в этой стране никто не застрахован.

       На следующий день к Южину примчался Лэри Уотсон. «брат», и объявил, что его «сестру» госпитализировали и сейчас она находится в критическом состоянии. Мисс Стивенсон, действительно лежала в больнице. Она упросила Бориса съездить в ФБР и объяснить там, что она ни в чем не виновна. Одна беседа со следователем, вторая, третья. Позже во время следствия в Москве Борис Южин так объяснял факт своей вербовки: ««Неожиданно один из присутствующих перешел на русский язык. Говорил он блестяще. А знание моей точной принадлежности к разведке сломило мою способность к сопротивлению»…

       Справедливости ради надо отметить, что Борис Южин был «бескорыстным» шпионом. Эрудированный молодой человек, знакомый с «Одним днем Ивана Денисовича», а также с распространяемым с рук «Самиздатом» согласился сотрудничать с ФБР на идеологической основе. Это был такой Юрий Деточкин, только в разведке. Брал только «командировочные», пару сотен наличных долларов.

       После возвращения в СССР вскоре был снова направлен в США, уже под видом корреспондента ТАСС, потом в Генеральное консульство СССР в Сан-Франциско. В течении пяти лет Борис Южин добросовестно работал и на КГБ, и на ФБР. Агент «Твайн» сообщал ФБР известные ему сведения о составе резидентур КГБ в Соединенных Штатах, постоянно информировал американскую контрразведку о работе своих коллег, их доверительных контактах из числа жителей Сан-Франциско, наконец, о ставших ему известными оперативных планах внешней политической разведки в отношении США, сдал агента влияния КГБ в Норвегии, известного партийного и профсоюзного лидера А. Трехольта.

       Южина было практически невозможно взять с поличным, он категорически отказывался сотрудничать с ФБР во время пребывания в Москве. Участившиеся провалы свидетельствовали о том, что в управлении сидит «крот», но вычислить его не могли.

        Сдал Южина в 1985 году наш суперагент Олдрич Эймс — возглавлявший советский отдел управления внешней контрразведки ЦРУ. (Отбывает пожизненное заключение без права помилования). Эймс прислал список двойных агентов КГБ, среди которых стояло имя — Борис Южин. Через некоторое время эту информацию подтвердил и другой наш суперагент — Роберт Филип Ханссен, руководитель группы наблюдения за советскими агентами, в последующем, руководитель аналитической группы ФБР по вопросам Советского Союза. (Отбывает пожизненное заключение без права помилования).

       В октябре 86-го, в первом же анонимном письме Ханссена на имя резидента КГБ в Вашингтоне было следующее. «Вашу службу в последнее время постигла серия неудач. Предупреждаю вас, что мистер Борис Южин (линия PR, Сан-Франциско), мистер Сергей Моторин (линия PR, Вашингтон) и мистер Валерий Мартынов (линия X, Вашингтон) были рекрутированы нашими специальными службами… Мое имя и положение, которое я занимаю в разведывательном сообществе США, должны остаться неназванными для обеспечения моей безопасности».

         Южин был арестован группой захвата подразделения «Альфа» и осуждён по статье 64 пункт «а» УК РСФСР за Государственную измену к лишению свободы на 15 лет. Часть срока отбывал в Чистопольской тюрьме особого режима. Освобождён в феврале 1992 года Борисом Николаевичем Ельциным, подписавшим Указ о помиловании нескольких разоблаченных двойных агентов, в том числе и Бориса Южина. В 1994 вместе с семьёй выехал в США.

Чистопольская тюрьма. 50-е годы:

Порфирий Иванов:

Павел Анатольевич Судоплатов:

Генерал-лейтенант Павел Судоплатов:

Борис Южин. У настоящего разведчика даже приличной фотографии не может быть:

---

От сумы, да от тюрьмы… (часть 8)
#нашчистополь #экскурсиипочистополю #чистопольскаятюрьма #музейполитическихрепрессий

         Не следует считать себя неуязвимым, надежно защищённым от какого-либо несчастья…

        Отдельную группу «сидельцев» Чистопольской тюрьмы составляли «зеки», отбывавшие в ней срок по политическим, или, как их иногда называли, по КГБшным статьям. К лету 1980, к проведению в Москве главного спортивного праздника — Олимпиады, их, «отщепенцев», «предателей Родины», «клеветников России» свезли в провинциальную глухомань, подальше от вездесущих корреспондентов и гостей Олимпиады. В город, который весенне-осенней распутицей бывал отрезан от Большой земли, и до которого зимой надо было добираться через ледовую переправу, и то, если повезет, и если не будет метели, то есть примерно так, как это происходило в XIX веке. В Чистополе «политическим» были отведены камеры в крыле старого здания тюремного острога, усиленные средствами спецохраны — одиночки, двойки и четверки. В рабочую зону диссидентов не выводили, они практически не общались с другими осуждёнными. Работали прямо в камерах, занимаясь, в основном, сборкой втулки крепления ремешка для наручных часов или плетением сеток для овощей и авосек. Содержание было жесткое, зачастую жестокое. Да, не били, да, обращались на «вы». Но лишение посылок, передач, свиданий, писем — было делом обычным. Каждая из сторон требовала соблюдения Закона. Отсюда и карцер, и голодовки, и, как следствие, унизительное кормление через зонд — фактически пытка. В старом корпусе Чистопольского замка, где сидели «политические», межкамерные стены толстые, и переговаривались через трубы отопления смежных камер. Надо было плотно приставить металлическую кружку донышком к трубе, а говорить, или слушать через открытый «рупор» кружки. По некоторым оценкам через чистопольский каземат прошло более 60-ти политических сидельцев. Каждому присваивался личный номер, по которому и шел их учет и велись записи в журналах наблюдения. Это о них, прорываясь сквозь треск глушилок, рассказывали «Голос Америки», «Радио Свобода» и «Немецкая волна». В те годы слова ЧистОполь и политическая тюрьма стали синонимами и звучали в эфире каждый день. Когда в 2014 году принималось решение о создании в Чистополе Музея-заповедника, в его составе планировалось организовать и Музей политических репрессий, для него даже выделили здание — особняк Григория Дмитриевича Полякова — одно из старейших зданий нашего Чистополя, построенное по проекту известного казанского архитекторы Фомы Ивановича Петонди (К. Маркса 1). Здание, переданное Музею-заповеднику, пустует до сих пор, говорят, не время сегодня вспоминать борцов за права граждан — свободу слова, свободу собраний, борцов за соблюдение Основного закона страны — Конституции.

       Вероятно, самый известный персонаж среди политических «сидельцев» — Анатолий Марченко. Известен он, наверное, благодаря своей трагической смерти, произошедшей 8 декабря 1986 года в больнице часового завода (сегодня городская больница №2, Энгельса 105) при выходе из очередной голодовки. У Анатолия Марченко остановилось сердце, реанимационные процедуры не помогли, и была зафиксирована смерь одного из самых известных правозащитников. Наручники сняли с Марченко только после его смерти. Он так и умер — без сознания, но в наручниках. Марченко было 48 лет. Шестой срок. Последняя голодовка — 117 дней. Требование — выпустить всех политических заключенных. Через две недели после смерти Марченко Горбачев позвонил в Горький Андрею Дмитриевичу Сахарову и сообщил о его освобождении, а вскоре амнистировали всех политзаключенных. Люди, знающие Анатолия Марченко, говорят, что он был очень жестким человеком, максималистом по натуре, непростым собеседником. Не шел на компромиссы с властью. У Анатолия Тихоновича был плохой слух, и он давно уже пользовался слуховым аппаратом. Будучи вызванным на допрос, Марченко сразу снимал слуховой аппарат, говоря тем самым, что ему не о чем сказать следователю. Если требовал, то шел до конца, либо до победы, либо до нового срока, а в последний раз — до смерти. Немногие знают, что была предпринята попытка похоронить Марченко, не дожидаясь приезда его жены — тоже правозащитницы Ларисы Иосифовны Богораз. (Она была в числе семи советских граждан, вышедших 25 августа 1968 года на Красную площадь, протестуя против ввода войск Варшавского Договора в Чехословакию на подавление «чешской весны»). Но воспротивился батюшка Сильвестр, настоятель Никольского собора, к которому сотрудники тюрьмы обратились с просьбой отпеть покойного. И еще было намерение Ларисы Иосифовны вывезти тело мужа в Москву, где похороны Марченко, превратились бы в манифестацию. После телефонных переговоров с Сергеем Ковалевым, Лариса Иосифовна решила не будоражить московскую общественность и Анатолий Марченко был похоронен по православному обряду в ЧистОполе. В 1997 году его могиле был даже присвоен статус объекта культурного наследия регионального значения. Правда, в последней редакции этого перечня я такого ОКН уже не нашел, исключили. Анатолий Марченко — автор книг: “Мои показания”, “От Тарусы до Чуны” и “Живи как все”. Уже первая книга Марченко “Мои показания” (1967 год)— о жестокости, беззакониях и голоде в послесталинском ГУЛАГе потрясла читателей Самиздата. После пересылки за рубеж книга была переведена на многие европейские языки и стала первым развёрнутым мемуарным свидетельством о жизни советских политзаключённых после смерти Сталина. Цитата из книги: «Мир должен знать: сталинские лагеря не кончились. Сейчас сажают много меньше, но законы лагерной жизни не менее жестоки и не более правосудны». После выхода этой книги Марченко приобрел уже международную известность. Член Московской хельсинской группы — старейшего правозащитного объединения в СССР. Подписант обращения в Президиум Верховного Совета СССР с призывом к всеобщей политической амнистии в СССР.

       Еще один политзек навсегда остался в ЧистОполе. Это Марк Аронович Морозов. Судьба его была трагична. Марк был, вероятно, единственным из политзеков, кто сотрудничал с властями.

         Марк Морозов с детства страдал туберкулезом позвоночника. В результате Марк был лишён радостей от игр и общения со сверстниками. Зато его стихией были книги. Марк читал необыкновенно много и, обладая феноменальной памятью, построил для себя целый мир, мир гармонии и порядка. Учился в Московском автомеханическом институте на автотракторном факультете — ему, блестящему математику не нашлось места в более престижных вузах, подвела пятая графа паспорта. Очень общительный, необыкновенно начитанный и эрудированный в разных областях, горячий полемист, остроумный и острый на язык, он часто становился центром спонтанных сборищ и дебатов, которые возникали на переменах или после занятий. Но только вот Марк не ограничивал свои упражнения в остроумии студенческим кругом и переносил их и на некоторых преподавателей — нередко в ущерб себе самому. Так преподавателю по тракторам Марк на полном серьезе предложил идею шагающего трактора. Однажды Марк потерял студенческий билет и декан факультета попросил его написать объяснительную. А фамилия декана была Ленин. В результате товарищ Ленин получил развернутое эссе, которое я воспроизведу здесь в пересказе сокурсника Марка. В нём он описывал, как «в один погожий день отправился на прогулку. Во дворе их дома мальчишки играли в футбол. Тут Марк отметил, что несмотря на грандиозную заботу, которую наши партия и правительство постоянно проявляют о детях, далеко не всё ещё сделано в этой области. Так, не хватает еще детских и спортивных площадок, мест для игр и развлечений детей. Вот и у них во дворе дети вынуждены были гонять мяч по асфальту, превратив кусок проезжей части в футбольное поле. Нечего и говорить, что футбольных ворот, без которых игра немыслима, там не было. По обычаям того времени мальчишки решили соорудить штанги воображаемых ворот из предметов одежды. Но и этого у них не было. Тогда они обратились к Марку с просьбой одолжить им свой пиджак. Ну разве мог он отказать детям? И вот его пиджак стал одной из штанг, а сам он пока что наблюдал за игрой. Но, к несчастью, кто-то украл его пиджак — увы, и такое у нас ещё случается порой, и именно в этом пиджаке находился его студенческий билет, с которым Марк, как образцовый советский студент, никогда не расстаётся. Посему он просит незамедлительно выдать ему новый».

         Месть была изощренной — Марк Морозов закончил институт, но в выдаче диплома ему было отказано. И, тем не менее, Марк защитил кандидатскую диссертацию, стал кандидатом физико-математических наук. Работал главным специалистом отдела технической и экономической информации Государственного проектного и научно–исследовательского института по проектированию учреждений здравоохранения.

       Один из создателей Свободного межпрофессионального объединения трудящихся (СМОТа) — первого (и последнего) независимого союза трудящихся. На квартире Марка Морозова состоялась первая пресс-конференция СМОТ.

        К борцу за права трудящихся в качестве куратора и воспитателя был прикреплен сотрудник 5-го управления КГБ (идеологическая контрразведка) капитан Орехов. Через какое-то время Виктор Орехов предложил свою помощь в предупреждении о предстоящих задержаниях и обысках. Случай немыслимый! Принимать эту помощь, или это очередная провокация? И Марк на встрече со своими единомышленниками рассказал о предложении капитана КГБ. Над ним посмеялись: « Комитет переиграть невозможно, он тебя все равно на чем-то поймает!» Но Марк решил, что пользы от сотрудничества будет больше. Через некоторое время Марк начал передавать информацию о предстоящих акциях КГБ, полученную от своего куратора — офицера госбезопасности Виктора Алексеевича Орехова. Два года «Клеточников» — такой псевдоним дали правозащитники капитану КГБ, предупреждал о предстоящих арестах и обысках. Капитан Орехов был арестован 30 октября 1978 года и, после проведенного следствия, получил двенадцать лет ИТЛ. Марк Аронович Морозов был арестован через два дня. Ему инкриминировали распространение листовок в защиту Юрия Орлова и Александра Гинзбурга. На допросах Марк Морозов сломался. Он дал показания на всех знакомых, хоть как-то причастных к демократическому движению, в том числе и на своего куратора, капитана КГБ Виктора Орехова. Приговорен по ст.70 ч.1 УК РСФСР к 5 годам ссылки, приговор по политической статье необычайно мягкий, учтено его согласие на сотрудничество. Да и ссылку Марк отбывал в Коми АССР, работая инженером управления комбината «Печорашахтстрой» в Воркуте.

        А вот дальше все пошло по полной. Повторно арестован в ссылке в марте 1980 года за распространении самиздата и “антисоветские” высказывания. Марк записал на магнитофон читаемый по «вражескому» радио «Архипелаг ГУЛАГ», а потом отдал запись знакомой машинистке на перепечатку. Она и выступила на суде главным свидетелем. В обвинительном заключении утверждалось, что, отбывая ссылку, Морозов «идейно не разоружился». Ну, да, все правильно. Ведь Морозов распространял Солженицина, (кто не читал, поднимите руку), плюс статья Марка «СССР — политика обмана», плюс письмо в Комиссию ООН по правам человека, все это потянуло на 8 лет и 8 месяцев лишения свободы и 5 лет последующей ссылки. Для его состояния — это был фактически смертный приговор с отсрочкой исполнения на неопределенный срок. На следствии, которое продолжалось 10 месяцев, Морозова в тяжелейшем состоянии возили на психиатрическую экспертизу. которая признала его вменяемым. В пересыльной тюрьме он был зверски избит. Не в силах сопротивляться системе Морозов вскрыл себе вены. Его откачали и довели дело до суда. В декабре 1983 года Марк Морозов был переведен на 3 года в ЧистОпольскую тюрьму за «отказ от работы», а также «нарушение режима содержания», «оскорбление администрации» и попытки нелегальной отправки писем. К тому времени это уже был инвалид — инфекционный ревматический полиартрит, болезни сердца и легких, туберкулез позвоночника, облитерирующий эндартериит довели Морозова до II группы инвалидности. Марк Аронович Морозов умер 3 августа 1986 года, по сообщению администрации тюрьмы — от острого сердечного приступа, по данным «Открытого списка» — покончил с собой. Это подтвердил и его сокамерник — Валерий Сендеров. После освобождения Валерий Сендеров описал свое нахождение в ЧистОпольской тюрьме в парижской эмигрантской газете «Русская мысль». Похоронен на ЧистОпольском кладбище.

          Валерий Анатольевич Сендеров — математик, диссидент, педагог, публицист, правозащитник, политзаключённый. Родился в самом центре Москвы. Мама — одна из лучших московских адвокатов. Первые проблемы с властью поимел еще школьником — ходил вместе с друзьями читать стихи на площадь Маяковского. Читали не только Пушкина, читали неугодных Мандельштама, Цветаеву. В городском комитете комсомола Валерию пообещали — на мехмат МГУ ты не поступишь. В МГУ, как мечтал, не поступил, поступил в не менее престижный Физтех, Московский физико-технический институт. В 68-м, за месяц до защиты диплома был исключен за распространение самиздатовской литературы. Через два года восстановился, диплом все же получил. Поступил в аспирантуру, но опять был исключен за свою «немарксистскую» работу «Философия Ницше». Обладая уникальными математическими способностями вёл уроки и специальный математический семинар в легендарной Второй математической школе, ставшей к тому времени уникальной теплицей и пристанищем для многих московских диссидентов.

       В конце 1970-х годов Сендеров вступил в Народно-трудовой союз российских солидаристов (НТС), политическую организацию русских эмигрантов, стал участвовать в деятельности Международного общества прав человека. Один из немногих, публиковавшим статьи в эмигрантских журналах «Посев» и «Русская мысль» под своим именем. Входил в руководящий совет Свободного Межотраслевого Объединения Трудящихся. Сокамерник Сендерова в нашей ЧистОпольской тюрьме — Михаил Рифкин называл его «рыцарем без страха и упрека»… «И в своих жизненных выборах, и в суждениях, и в манере держаться, и даже в изысканном, чуть замедленном произношении многих слов Валерий был человеком позапрошлого столетия, того удивительного и навсегда ушедшего века, когда нормой человеческого поведения было благородство, а не предательство», — Михаил Рифкин о Сендерове. Друзья называли Валерия Сендерова — «князь Мышкин».

       Его арестовали летом 82-го, в ходе массовой волны арестов, призванной по амбициозному заявлению Андропова, «положить конец такому явлению, как диссидентское движение в СССР». Валерий Сендеров не признал легитимность советского следствия и суда, не ответил ни на один вопрос, заявил, что считает себя военнопленным белогвардейцем в руках незаконного большевистского режима. Ему «впаяли» максимальный срок по 70-й, часть 1-я УК РСФСР (антисоветская агитация и пропаганда) — семь лет колонии строгого режима и пять лет ссылки. При первом же лагерном обыске конфисковали Библию. В ответ Валерий отказался работать. Лагерное начальство решило сломать его любой ценой и большую часть срока Валерий провел в ШИЗО и ПКТ — помещения камерного типа, фактически. одиночки.

     В марте 1985-го за очередное нарушение лагерного режима Сендеров был переведен в ЧистОпольскую «крытку» — тюрьму усиленного режима. В марте 1987 года Валерий Сендеров на «горбачевской волне помилований» был освобождён без каких-либо заявлений и просьб с его стороны.

       После освобождения продолжал выступать как публицист, принял активное участие в создании Российского христианско-демократического движения. В 1988 году вместе с Ростиславом Евдокимовым фактически стал руководителем российской организации НТС. Стал одним из инициаторов создания «Народного университета», в котором провалившиеся абитуриенты могли бесплатно получить первоклассное математическое образование. Был членом жюри Московской математической олимпиады, составлял решения трудных задач для журнала «Квант». Прекрасно помню этот журнал, сам его покупал иногда, только не знал тогда, чьи задачи по математике я решал.

         Скончался в Москве 12 ноября 2014 года.

Фото из Музея СИЗО №5:

Анатолий Марченко с Ларисой Богораз и сыном Павликом:

Эмблема «Свободного межпрофессионального объединения трудящихся»:

Валерий Сендеров:

---

От сумы, да от тюрьмы… (часть 9)
#нашчистополь #экскурсиипочистополю #чистопольскаятюрьма #музейполитическихрепрессий

         Не следует считать себя неуязвимым, надежно защищённым от какого-либо несчастья…

      Рассказывая о политических «сидельцах» Чистопольской тюрьмы, конечно, нельзя пропустить и Анатолия Борисовича Щаранского, которого больше знают по имени Натан.

       Анатолий Щаранский родился 20 января 1948 года, в городе Сталино, ныне Донецк, активист еврейского движения в Советском Союзе, участник движения защиты прав человека, израильский общественный и политический деятель. Учился, как и Валерий Сендеров, в Московском физико-техническом институте. Работал в Институте нефти и газа в Москве. В детские и юношеские годы увлекался шахматной игрой, получил звание кандидата в мастера спорта по шахматам. Кстати, и институтский диплом у него был по теории шахматной игры. В свободное от работы время тренировал юных шахматистов.

        Его первая невеста выехала в Израиль, а Анатолия Щаранского ОВИР не выпустил, счел еврейские корни Щаранского недостаточными. И Анатолий Щаранский стал одним из активистов движения советских евреев-отказников. Вскоре он был уволен из ВНИИ нефти и газа, пришлось зарабатывать на жизнь частными уроками.

         Щаранский становится автором ряда писем и обращений еврейских активистов к советским властям и международной общественности, был одним из инициаторов создания Московской группы по контролю за соблюдением Хельсинкских соглашений в области прав человека, так называемой Хельсинкской группы, становится помощником и переводчиком академика А. Сахарова при его контактах с иностранцами. Встречаясь с аккредитованными в Москве иностранными журналистами, Щаранский передавал им информацию о преследованиях, которым подвергались активисты-правозащитники, о необоснованных отказах в разрешении на выезд из СССР, о многочисленных случаях нарушения прав человека в СССР. Вот это последнее и послужило основным мотивом в аресте. Щаранский на суде обвинялся по статье 64 УК РСФСР («Измена Родине») в шпионаже и «оказании иностранному государству помощи в проведении враждебной деятельности против СССР» и по статье 70 УК РСФСР («Антисоветская агитация и пропаганда»). Дело в том, что Щаранский передавал иностранным журналистам списки отказников. С одной стороны этот список содержал фамилии лиц, которым было отказано в выезде в Израиль, с другой — большинству из этих людей, их было более 1000, отказано было по причине имеющегося у них допуска к закрытой информации, а, следовательно, обладания сведений, содержащих государственные и военные секреты. Человек, которому Щаранский передавал эту информацию, с одной стороны был американским журналистом, с другой — действующим агентом американской военной разведки, который использовал эти материалы против интересов СССР, опубликовав статью «Советский Союз раскрывает центры секретных работ».

          14 июля 1978 года коллегия по уголовным делам Верховного суда РСФСР осудила его к лишению свободы сроком на 13 лет с отбытием первых трёх лет в тюрьме, а последующих — в колонии строгого режима. Так Натан Щаранский оказался в ЧистОполе. Находясь в заключении, он не раз попадал в карцер за протесты против незаконных действий тюремного начальства (примерно половину девятилетнего срока заключения Щаранский провёл в одиночной камере и более 400 дней — в штрафном изоляторе на пониженном рационе питания, при низкой температуре и без необходимой одежды. Выживать в одиночках и в карцере Щаранскому помогали шахматы. «Расхаживая по одиночке или находясь в карцере, я постоянно возвращался к шахматным партиям, перебирал в уме вариант за вариантом», — это из мемуаров. Щаранский неоднократно объявлял голодовки протеста, подвергался принудительному кормлению. Обе стороны — и поднадзорная, и надзирающая, пытались создать друг другу невыносимые условия. Кто в этом преуспел — догадайтесь сами. В мемуарах Натан Щаранский неожиданно назвал ЧистОпольскую тюрьму своей «Альма-матер», «где блок политзаключенных был своеобразной психологической лабораторией, в которой сложные жизненные комбинации сводились в предельно простые формулы — что есть главное в твоей жизни, в чем смысл взаимоотношений с людьми, кто ты есть на самом деле».

       Щаранский оставил немало любопытных воспоминаний о содержании в ЧистОпольском остроге. Так, например, он рассказывал о существовавших тогда 18-ти уровнях питания: от 1а до 9б. И 1а — это не ресторан, а 9б — это питание в карцере, когда за целый день получаешь три кружки кипятка и три куска хлеба. Известна история, когда Щаранский обмерял свою камеру спичечным коробком, доказывая ее несоответствие санитарным нормам. Что ж, перевели в другую. Но в другой его сокамерником оказался Марк Морозов, к тому времени уже психически нездоровый человек, изводящий всех бредовыми планами противостояния тюремной администрации. В своих мемуарах Щаранский вспоминает и самый запомнившейся день в ЧистОпольской тюрьме.»Шли 45-е сутки моей голодовки. Меня принудительно кормили, вливали питательную смесь раз в три дня…Я лежал и вдруг услышал похоронный марш. «Боже, я же еще не умер», — мелькнула мысль. Но затем понял, что музыка звучит по радио. Из репродуктора сообщили, что скончался Леонид Ильич Брежнев. «На 45-й день моей голодовки сердце Брежнева не выдержало», — подумал тогда я. В коридорах поднялся страшный шум и лай собак — это кричали зеки, а надзиратели пытались их урезонить. Раньше собак в коридоры не заводили, настолько тюремное начальство боялось в тот день беспорядков.»

           История освобождения Натана Щаранского — одна из самых детективных. 11 февраля 1986 года, после многочисленных демонстраций по всему миру и ходатайств крупнейших политиков Европы и США, в результате специального соглашения между СССР и США, Щаранского, вместе с двумя гражданами ФРГ и гражданином Чехословакии в феврале 1986 года обменяли на легендарном мосту Глинике, на границе Западного Берлина и ГДР на арестованных в США чехословацких агентов Карела и Хану Кёхер, советского разведчика Евгения Землякова, польского разведчика Ежи Качмарека и разведчика ГДР Детлефа Шарфенорта, арестованных в ФРГ. Обмен состоялся на том самом мосту, на котором в 1962 году поменяли американского летчика Пауэрса на советского агента Рудольфа Абеля.

        В Израиле Щаранский был с почётом встречен премьер-министром Шимоном Пересом. В последующие годы занимал должности министра промышленности и торговли, министра внутренних дел, министра строительства, министра по делам Иерусалима, заместителя премьер-министра. Израиля, конечно. Издал несколько своих книг по политике, в том числе автобиографическую «Не убоюсь зла», переведенную на несколько языков.

       Ковалев Сергей Адамович. Еще один «рыцарь без страха и упрека», человек, которым восхищались за его смелость и непреклонность, и которого называли предателем своего народа. Участник правозащитного движения в СССР и постсоветской России. Один из авторов «Российской Декларации прав человека и гражданина» и 2-й главы Конституции Российской Федерации — «Права и свободы человека и гражданина». Председатель Российского историко-просветительского и правозащитного общества «Мемориал», объявленного сегодня вне закона. Первый уполномоченный по правам человека в Российской федерации.

       Родился в Сумской области, Украина. Жил и работал в Москве. Опубликовал более 60 научных работ. В 1964 году получил ученую степень кандидата биологических наук. Общественной деятельностью начал заниматься с середины 1950-х годов — принимал участие в борьбе против признанного впоследствии антинаучным «учения Лысенко», выступая в защиту «буржуазной» науки — генетики.

        В 1966 году организовал сбор подписей под обращением в Президиум Верховного Совета СССР в защиту писателей-диссидентов Андрея Синявского и Юлия Даниэля, которые были осуждены по ст. 70 УК РСФСР (антисоветская пропаганда) за публикацию своих художественных произведений за границей. В мае 1969 года вошёл в состав «Инициативной группы защиты прав человека в СССР» — первой независимой правозащитной общественной ассоциации в стране. С 1971 года один из ведущих участников издания «Хроники текущих событий» — машинописного информационного бюллетеня советских правозащитников. После высылки из СССР Александра Солженицына и лишении его гражданства, опубликовал заявление членов «Инициативной группы» с требованием издать в СССР «Архипелаг ГУЛАГ» и открыть архивы КГБ. 28 декабря 1974 года Ковалёв был арестован по обвинению в «антисоветской агитации и пропаганде». 12 декабря 1975 года суд приговорил его к 7 годам лишения свободы и 3 годам ссылки. Срок отбывал в колониях строгого режима «Пермь-35», «Пермь-36, «Пермь-37». В декабре 1980 года за неоднократные нарушения режима был этапирован в Чистопольскую тюрьму, где и досидел свой срок. Ссылку отбывал в поселке имени Матросова Магаданской области. Освободившись, поселился в Калинине (Твери), въезд в Москву Ковалеву был запрещен. В декабре 1989 года по рекомендации Андрея Сахарова Ковалёв выдвинул свою кандидатуру и на выборах в марте 1990 года был избран народным депутатом РСФСР от одного из московских округов в первом же туре голосования. В 1993—2003 годах — депутат Государственной Думы. В 1993—1996 годы — председатель Комиссии по правам человека при Президенте Российской Федерации. В 1996 году вышел из Комиссии в знак протеста против перехода к силовым методам решения политических проблем. В 1996—2003 годы — член Парламентской Ассамблеи Совета Европы.

       Теперь о том, за что его называли предателем собственного народа. В начале Первой Чеченской войны (многие ли знают, что это была за война, как она началась, и каковы ее последствия?) Ковалёв, находясь в должности уполномоченного по правам человека в РФ, выступал с резкой критикой политики властей России, касающейся войны в Чечне. 31 декабря 1994 года, накануне штурма Грозного, повлекшего большие жертвы среди российских военнослужащих, Сергей Ковалёв в составе группы депутатов Государственной Думы и журналистов вёл переговоры с чеченскими боевиками и парламентариями в президентском дворце в Грозном. Когда начался штурм, и на площади перед дворцом начали гореть российские танки и БТРы, гражданские лица укрылись в подвале президентского дворца, вскоре там стали появляться раненные и пленные российские солдаты. Именно тогда, Сергей Ковалев, видя расстрел прямой наводкой российской бронетехники и массовую гибель российских бойцов, стал призывать по рации прекратить неподготовленный штурм и выйти войскам из города.

       Сергей Адамович не раз и в последующем выезжал в зоны конфликтов, участвовал в освобождении заложников, в том числе и в печально знаменитом Буденновске. За участие в освобождении полутора тысяч заложников в Буденновске награжден высшей наградой Французской Республики — Орденом Почетного легиона.

        Несколько раз приезжал в Чистополь после освобождения. Должность Уполномоченного по правам человека в РФ открывала ему двери всех пенитенциарных учреждений страны. В Чистополе посетил свою бывшую камеру. Был в Музее Пастернака, оставил в Книге отзывов свою запись. Интересно, есть ли в Чистопольской тюрьме Книга отзывов?

        Сергей Иванович Григорьянц. Советский диссидент, бывший политзаключенный, журналист, литературовед, основатель и глава фонда «Гласность». Отец, Григорьянц Ованес Агабегович, юрист по профессии, пропал без вести во время Великой Отечественной войны. Григорьянц — один из немногих политзеков, посидевших в Чистопольском остроге два раза. Интересна история его появления в Чистопольской тюрьме во время первого срока. Дальше идет рассказ от фактически первого лица, и лицо это вы все хорошо знаете — Рафаил Хамитович Хисамов, работавший в то время в школе для заключенных — в стране всеобщего среднего образования, каждый, даже зэк, должен иметь возможность его получить.

           «Задал я однажды своим школьникам домашнее задание, что-то там на тему Чацкого из «Горя от ума». И приносит один из учеников мне на урок несколько аккуратно написанных листочков, а раньше от него и полстраницы невозможно было добиться. Читаю, и глазам не верю — блестящее эссе с анализом пьесы и великолепными развернутыми характеристиками самого Чацкого, написанное с совершенно нетривиальным подходом к произведению и главному герою. Такого в учебнике точно нет. Статья для толстого литературного журнала. «Где ты это взял», — спрашиваю. «Сиделец новый появился. Ох, и грамотный, прямо профессор. Столько знает, а как рассказывает! И умны-ы-й! Добился, чтобы лапочку нам в хате поменяли, стихи нам читает, истории разные рассказывает.»

          Так в Чистопольской тюрьме появился Сергей Григорьянц. Дело в том, что первый срок он получил по прокурорской статье, еще в 1975 году — пять лет заключения по обвинению в «распространении заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй» (продажа знакомому нескольких зарубежных изданий), а также за спекуляцию произведениями искусства (перепродажа рисунков и картин). Сам Григорьянц утверждал, что его действия не выходили за рамки обычной деятельности коллекционеров, то есть обмена одних предметов на другие и освобождения коллекции от ненужных предметов. Обычно политических не подселяют к сидящим по прокурорским статьям — все равно их выживут из камеры. Сидели диссиденты в отдельном крыле, да и появились они в Чистопольском остроге только через несколько лет. Вот и попал Сергей Григорьянц, осужденный по обычной уголовной статье, в «хату» к простым уголовникам. И прижился, даже авторитетом стал у них. Сергей Иванович смог добиться разрешения пополнить тюремную библиотеку книгами из своей личной коллекции, так что сегодняшние зеки, возможно, читают книги Сергея Григорьянца.

        После освобождения распространял в самиздате информацию о нарушениях прав человека в СССР, издавая правозащитный информационный бюллетень — «Бюллетень В». В 1983 году был вновь арестован и осуждён на семь лет строгого режима по обвинению в антисоветской агитации и пропаганде. Снова попал в Чистопольскую тюрьму, но теперь уже в «правильное», в свое крыло. Помилован Горбачевым в 1987 году на волне реформаторских изменений, причем помилован без всяких просьб со своей стороны. Здесь Сергей Григорьянц был непреклонен — виновным себя не считал.

       В мае 1989 года Григорьянц создал и возглавил профсоюз независимых журналистов, в который вошли журналисты, представлявшие независимую, самиздатскую печать в СССР. Великолепное образование и блестящий литературный стиль Сергея Григорьянца оценила Всемирная газетная ассоциация, наградившая Сергея Ивановича престижным «Золотым пером свободы».

        Григорьянц всегда обладал собственным мнением, и неуклонно его отстаивал. Так еще в далеком 1991 году Сергей Григорьянц убеждал, что вся перестройка устроена КГБ с наихудшими целями и суть её в том, чтобы Комитет пришёл к власти.

          В 1993 году Григорьянц уже однозначно оказался на стороне оппозиции и жёстко осудил расстрел Белого дома, как уничтожение парламентаризма в России. Эту черту — ликвидацию буржуазной демократии — через которую с лёгкостью перешагнули едва ли не все тогдашние либералы, он категорически отказался переступать. К чему это привело, мы наблюдаем сегодня, достаточно вспомнить крылатую фразу одного из спикеров Государственной Думы: «Дума — не место для дискуссий!» Кто вспомнит, чьи это слова?

        Не любил Солженицына за неискренность, но дружил с Варламом Шаламовым. Был страстным коллекционером искусства — в традициях ещё той, дореволюционной интеллигенции. В 2013 году он устроил выставку более 400 картин из своего собрания, в том числе работ кисти Малевича, Кустодиева, Айвазовского, Кандинского, старых европейских мастеров.

      В 2000-х годах Сергей Григорьянц находился в резкой оппозиции к политике власти, в частности, протестовал против ущемления в России демократических свобод. Участник протестов на Болотной площади.

        Скончался 14 марта 2023 года в Москве на 82-м году жизни. Скоро два года как не стало правозащитника (от слов защитника права!) Сергея Ивановича Григорьянца.

Фото из Музея СИЗО №5:

Анатолий Щаранский:

Натан Щаранский после освобождения:

Легендарный мост Глинике:

Сергей Ковалев:

Из тюремной карточки заключенного Ковалева:

Сергей Ковалев:

Сергей Иванович Григорьянц:

Фото Чистопольской тюрьмы из самиздатовского сборника:

---

От сумы, да от тюрьмы… (часть 10)
#нашчистополь #экскурсиипочистополю #чистопольскаятюрьма #музейполитическихрепрессий

         Не следует считать себя неуязвимым, надежно защищённым от какого-либо несчастья…

        Продолжаю печальный мартиролог политических сидельцев нашего Чистопольского острога.

КАЗАЧКОВ МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ. Обычно после этого говорят, или пишут — последний политический заключенный, что, конечно же, в сегодняшних реалиях не соответствует действительности.
Родился 7 декабря 1944 г. в Москве, вырос в Ленинграде. Папа — реставратор в Русском музее, мама, Дора Аркадьевна — преподаватель. Образование высшее. Физик, младший научный сотрудник отдела теоретической физики физико-технического института им. А.Ф. Иоффе Академии наук СССР. Владел английским, хорошо разбирался в живописи. Регулярно встречался с иностранцами, приезжавшими в Ленинград, проводил экскурсии практических для всех западных гостей Физтеха. Кроме научной работы занимался коллекционированием предметов искусства – большая, официально зарегистрированная коллекция картин осталась ему от отца. В 1975 г. подал документы на выезд из СССР, неоднократно встречался с вице-консулом США.

            Через 10 дней после подачи заявления был арестован. Казачкову вменялись валютные махинации, спекуляция, попытка контрабанды и измена Родине. 1 октября 1976 года городской суд Ленинграда осудил Михаила Казачкова по ст. 64 «а» — «Измена Родине», 78 — «Контрабанда», 15-78 — «Ответственность за приготовление к преступлению и за покушение на преступление» — «Контрабанда», 88 ч. 1 — «Нарушение правил о валютных операциях, а также спекуляция валютными ценностями или ценными бумагами», 154 ч. 2 — «Спекуляция, совершенная неоднократно, или в крупных размерах» УК РСФСР и приговорил к лишению свободы на 15 лет строгого режима с конфискацией имущества и валютных ценностей. Место отбывания заключения: все три уральские зоны, мордовская зона, четыре!!! перевода на тюремный режим в Чистопольскую тюрьму. Во время пребывания в Чистопольской тюрьме народный суд города Чистополь осудил Михаила Казачкова по статье 206-2 — злостное хулиганство (разбил окно в камере) еще на 3 года и 6 месяцев.

         Был одним из самых активных участников правозащитных акций защиты заключенных. Многократно помещался в штрафной изолятор и ПКТ в лагерях, в карцер и одиночные камеры в Чистопольской тюрьме, держал длительные голодовки.

         B ноябре 1990 года освобожден именным указом за подписью Б.Н. Ельцина и вышел из Чистопольской тюрьмы последним политическим заключенным СССР.

         Кроме этой официальной информации о Михаиле Казачкове известно немногое, да и видные правозащитники, тот же Сергей Ковалев говорили о нем с неохотой, подчеркивая. что правозащитником Казачкова можно называть лишь с большой натяжкой. И сам Казачков говорил о себе: «Я не способен быть автоматически лояльным ни стране, ни режиму, ни институтам, ни каким-либо абстрактным идеям. Только отдельным людям, и только если они в моем понимании того заслуживают».

          В 2001 году в газете «Красная звезда» вышла большая статья о Михаиле Казачкове. В главной газете военного ведомства бывший сотрудник КГБ обвинял Казачкова в двойной игре — работая «секретным сотрудником» советских органов, Казачков одновременно налаживал связи с органами разведки США — вице-консул, с которым встречался не раз Казачков на самом деле был кадровым разведчиком ЦРУ.

           В августе 2007 года в «Новой газете» вышла статья Леонида Никитинского (может быть, кто-то еще помнит статьи этого прекрасного журналиста), под заголовком «Михаил Казачков. Стремление к счастью. Три попытки». В статье он собрал несколько мнений о Михаиле Казачкове.

          Юрий Орлов, участник Великой Отечественной войны, известный ученый-физик, основатель и лидер с 1976 г. Московской Хельсинкской группы. Арестован в начале 1977 года, приговорен к 7 годам лагерей строгого режима и 5 годам ссылки за правозащитную деятельность. 5 октября 1986 г. в обмен на арестованного в США советского разведчика выслан в США и лишен советского гражданства: «Разумеется, я помню Михаила Петровича! Мы с ним еще устраивали в зоне физический семинар. Так, понарошку, чтобы не потерять форму…Разные были и люди, и судьбы. Трудно кого-либо осуждать, но Казачков избрал самый правильный путь — выживали только те, которые пытались сопротивляться вопреки всякой неизбежности»…

         Арсений Рогинский, историк, один из создателей исторического сборника «Память» в самиздате. В 1981 году арестован и осужден. После освобождения в 1985 году продолжил научную и общественную деятельность. В 1988-1989 гг. стал одним из основателей общества «Мемориал». «Михаил Казачков? Ну, не совсем, конечно, случайный, с точки зрения его судьбы, но все-таки пассажир. Не скажу, чтобы в политических лагерях таких было много, все же обычно те, кто туда попадал, что-то такое делал. Ну, а в лагере-то он стал уже диссидентом, его считали своим».

          В Чистополе Михаил Казачков какое-то время сидел в одной камере с разоблаченным агентом американских спецслужб Борисом Южиным. Занимался йогой.

          Вскоре после освобождения выехал за рубеж в лекционную поездку. B феврале 1991 года после выхода в эфир программы «Пятое Колесо», посвященной eгo делу, стал объектом публичных yгpoз нового уголовного преследования, в cвязи с чем в CССР не вернулся.

        Зимой 1992/93 создал для работы в Pоссии Freedom Channel, Inc.- «Канал свободы» — некоммерческую американскую корпорацию со смешанным русско-американским советом директоров. Казачков выпустил в российский национальный эфир более 20-ти документальных программ. Его Freedom Channel получил премию фонда Сороса за лучшую телевизионную работу первой кампании по выборам в Государственную Думу. Провел в Москве две конференции «Телевидение и Политика»; консультировал ГосДуму пo созданию ее радио и TB службы; подготовил для Мирового Банка альтернативную политику РФ в oбласти связи и oрганизовал в Москве международную конференцию для ее продвижения. Был основателем российского Института Информационного Общества.

           Еще один «чистопольский сиделец» — ГЕНРИХ ОВАНЕСОВИЧ АЛТУНЯН. Родился в 1933 году в Тбилиси в семье военнослужащего. . Закончил Харьковское высшее авиационно-инженерное училище, по образованию — инженер- радиоэлектронщик. Послужил в авиационных войсках. С 1961 года — зав. отделом, зав. лабораторией, преподаватель родного училища. Был идейным коммунистом и членом КПСС, парторгом кафедры, готовился к защите кандидатской диссертации. Во второй половине 60-х гг. сблизился с украинским диссидентом Леонидом Плющем, генералом-диссидентом Петром Григоренко и Павлом Якиром. В 1968 году уволен со службы за связь с диссидентами и распространение письма академика Андрея Сахарова, исключен из КПСС. Написал открытое письмо к общественности в поддержку крымских татар. В мае 1969 г. стал одним из членов-основателей инициативной группы по защите прав человека в СССР. В июне 1969 г. в числе десяти известных правозащитников обратился с письмом к Международному совещанию коммунистических и рабочих партий и подписал письмо в защиту Яниса Яхимовича.

           Арестован 11 июля 1969 г. и осужден по ст. 187-1 — «Распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй» УК УССР к 3 годам лишения свободы в ИТЛ. Инкриминированы обнаруженные при обыске машинописная копия романа Александра Солженицына «Раковый корпус», выпуски правозащитного бюллетеня «Хроника текущих событий», работы Андрея Сахарова, «антисоветские» тексты собственного сочинения. Заключение отбывал в Красноярском крае. Освобожден по отбытию срока заключения. 10 июля 1972 г. Вернулся в Харьков, устроился электриком в «Харьковтехпром». Дальше все как у всех правозащитников: участие и распространение Самиздата, подписи в защиту Сахарова, вызов для профилактической беседы в Харьковский отдел КГБ. После Алтунян издевательски передал текст профилактической беседы в один из самиздатовских сборников. 16 декабря 1980 года вновь арестован. Генриху Алтуняну было инкриминировано осуждение ввода советских войск в Чехословакию, распространение книги А.И. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ» и другого самиздата, отзывы об А.Д. Сахарове и П.Г. Григоренко, авторство «клеветнического» текста «Краткая запись двух бесед». 21 марта 1981 года осуждён по ст. 62 УК УССР к 7 годам лишения свободы и 5 годам ссылки. Сначала сидел в политзоне №36 (Пермь-36) в Кучино Пермской области. Из-за участия в борьбе политзаключенных против администрации лагеря Алтунян не вылазил из ШИЗО и ПКТ, в итоге ему заменили режим на тюремный: выслали на 3 года в Чистопольскую тюрьму.

         В марте 1987 года был помилован указом Горбачева, хотя никогда не признавал себя виновным и просьбы о помиловании не подавал. В том же году вновь стал слесарем Харьковского предприятия «Кинотехпром». В 1990 — 1994 гг. — народный депутат Украины, член постоянной комиссии по вопросам обороны и безопасности, заместитель председателя комиссии по помилованиям при Президенте Украины. Был членом Центрального Провода Народного Руха Украины, председателем его Харьковской краевой организации, сопредседателем Харьковского «Мемориала».

          «Генчик – человек редкий. Не только потому, что он никогда и ничего не боялся, всегда и везде следовал своим убеждениям, но из-за своего уникального отношения к людям. Он был бесконечно добрым человеком и всегда был готов помочь своим друзьям и знакомым…Не только изменить своим убеждениям, но даже скрывать их Генчик был органически не способен. Добрый, обаятельный, по-южному шумный, он был центром харьковского диссидентского круга, и как только из Москвы была дана команда «фас» от страха перед повторением у нас польской «Солидарности», Генчика снова арестовали – 14 декабря 1980 года. Его судили за слова, за хранение самиздата. Даже адвокат по назначению во время процесса сказал, что не находит в его действиях состава преступления. Сам процесс был откровенным фарсом и вызвал реакцию, обратную той, на которую рассчитывал КГБ: вместо страха – избавление от каких бы то ни было иллюзий по отношению к власти у тех, кто еще какие-то иллюзии имел», — так говорил о Генрихе Алтуняне председатель Харьковской правозащитной группы Евгений Захаров.

           АНЦУПОВ ЕВГЕНИЙ МИХАЙЛОВИЧ — один из тех, кто тоже смотрел на чистопольское небо из окна с решеткой.

         Родился 20 января 1940 г. с. Отказное Александровского района Ставропольского края. Пр образованию — историк. Работал научным сотрудником в музеях и НИИ. Исследовал вопросы периодизации истории, ее цикличность. Автор ряда неизданных исторических работ: «Философия истории», «Западные культуры в таблицах Шпенглера», «Исторический прогноз будущего». Считал, что его теория может с определенной степенью вероятности прогнозировать будущее. Подготовил диссертацию по этой теме, но ни один ВУЗ не принял ее для защиты, публикации или квалифицированного обсуждения. Свою работу «О сроках ближайшей войны, театре и вероятном количестве участников», направил в ЦК КПСС, КГБ, Министерство обороны. Считая, что в СССР невозможно заниматься исторической наукой, добивался выезда из страны. После подачи заявления на выезд, уволен из Госархива, последнего места работы, устроился рабочим в совхозе «Сердобский» Пензенской области.

         Арестован 24 апреля 1981 г. следователем по особо важным делам прокуратуры Харьковской области по подозрению в совершении кражи!?. Осужден 14 августа 1981 г. по ст. 62 ч. 1 — «Антисоветская агитация и пропаганда» УК УССР к лишению свободы на 6 лет и ссылке на 5 лет. Одно из обвинений против Евгения Анцупова – распространение им фотографий с изображением его самого, и его товарищей, держащих плакаты с требованием выезда из СССР. На суде виновным себя не признал, заявив, что его отъезд, навредит стране лишь тем, что ослабит ее оборонную мощь на одну человеческую единицу. Во время процесса позволил себе поиздеваться над судом: выяснив, что все члены суда состоят в партии, выдвинул ходатайство ввести в состав суда хотя бы одного беспартийного.

        Заключение отбывал в Мордовском лагере ЖХ-385/3-5. Был активным участников многих выступлений политзаключенных. Многократно водворялся в штрафной изолятор (ШИЗО) и помещения камерного типа (ПКТ). 28 декабря 1983 г. был переведен на 3 года на тюремный режим и отправлен в тюрьму г. Чистополь Татарской АССР. В тюрьме неоднократно водворялся в карцер и переводился на строгий режим.

          По окончанию тюремного срока в декабре 1986 г. был этапирован в Пермские политлагеря. При пересылке, в пермском следственном изоляторе №1, перенес тяжелый инфаркт. Тем не менее 11 января 1987 г. был доставлен в лагерь Пермь-36, в котором находился всего две недели – обычный срок карантина для вновь прибывших заключенных, после чего 25 января был отправлен обратно в пермский следственный изолятор и 28 января – за три месяца до окончания лагерного срока – решением Пермского областного суда был освобожден от дальнейшего отбывания наказания по состоянию здоровья и на носилках отправлен в Харьков, откуда вскоре был вынужден вместе с семьей уехать в Германию, где перенес две операции на сердце.

         Еще одного сидельца Чистопольской тюрьмы также причисляют к диссидентам. Это АРЕНБЕРГ ВАДИМ ПАВЛОВИЧ. До ареста работал слесарем на Пушкинском ремонтном заводе. А причисляют по той причине, что Вадим Аренберг создал группу, пытавшуюся угнать самолет за границу, взяв в заложники пассажиров, и, приземлившись в Осло «осуществить задержание там экипажа и пассажиров самолета и под угрозой их расстрела предъявить требования к Советскому правительству об освобождении в двухдневный срок из мест заключения и отправке за границу осужденных советскими судами: за измену Родине и антисоветскую агитацию НАТАНА ЩАРАНСКОГО, за антисоветскую агитацию АЛЕКСАНДРА ГИНЗБУРГА и ЮРИЯ ОРЛОВА» — цитата из предъявленного обвинения. «Кроме того, оказавшись за границей, совместно с подсудимым АРЕНБЕРГОМ Алексеем Павловичем готовился выступить на пресс-конференциях и в печати с заявлениями, направленными против политики КПСС и Советского правительства, а также принять участие в деятельности зарубежных организаций, ведущих подрывную работу против Советского государства» — еще одна цитата.

        Для угона самолета были привлечены его младший брат Алексей, Михаил Лебедев и две их приятельницы Крылова Людмила и Людмила Листвина. Был разработан и план угона и изготовлены орудия устрашения экипажа — два макета ручных гранат, два ножа и обрез охотничьего ружья с четырьмя патронами. Кроме того при задержании у угонщиков была найдена карта северо-Запада СССР и части Скандинавского полуострова.

          План угона был прост: «захват самолета ТУ-134, вылетающего из Ленинграда 6 января 1979 г . в 15 час. 55 мин., рейсом 8308 по маршруту: Архангельск-Ленинград-Рига. Спустя 10 минут после вылета из аэропорта «Пулково», Вадим Аренберг, вооружившись обрезом охотничьего ружья и макетом гранаты, с применением насилия и угроз должен был захватить названный самолет, потребовать у бортпроводницы под угрозой взрыва воздушного судна разоружить экипаж, сдать ему все находящееся у летчиков оружие, после чего принудить экипаж изменить курс в направлении Стокгольма, т .е . осуществить угон самолета за границу» — из материалов дела.

        Конечно, угонщиков задержали еще до посадки в самолет. Аренберг Вадим Павлович осужден по ст. 64 «а» — «Измена Родине» и 72 — «Организационная деятельность, направленная к совершению особо опасных государственных преступлений, а равно участие в антисоветской организации» УК РСФСР к лишению свободы на 13 лет. Заключение отбывал в лагерях Пермь-35 и Пермь-36. 31 августа 1981 г. был переведен на тюремный режим в тюрьму г. Чистополь Татарской АССР сроком на 3 года за то, что пытался послать официальным образом, через лагерную цензуру поздравительную телеграмму Менахему Бегину в связи с его назначением премьер-министром Израиля.

          По освобождении жил в Харькове, работал преподавателем иврита в ешиве при харьковской синагоге, потом все же выехал в США. Работал таксистом, водителем в доме престарелых.

ФОТО ИЗ Музея СИЗО №5:

Михаил Казачков:

Учетная карточка з/к Михаила Казачкова:

Генрих Алтунян:

Генрих Алтунян рядом с Петром Григоренко (в центре):

Учетная карточка з/к Алтуняна. (найдите слово «Чистополь»:

Учетная карточка з/к Евгения Анцупова:

Одно из застолий с Сергеем Григорьянцем:

---

---